Побоище князя Игоря. Новая повесть о Полку Игореве
Шрифт:
— Хитёр Ольстин, — усмехнулся Всеволод. — Знал, в какую сторону податься. Не на север пошёл и не к востоку, а за реку — на юг. За рекой-то поганых нет, ибо не думают ханы, что мы можем обратно двинуть. За рекой сделай петлю по оврагам да увалам, так, чтобы половецкие дозоры миновать, и смело двигай к русским рубежам. Хитрый лис Ольстин!
— Тогда и мы к реке будем пробиваться, — заявил Игорь, почувствовав, что изнемогает от жажды, — но не на юг, а на юго-восток. Там степь посуше и топей нет.
Речка Каяла, извиваясь на бугристой солончаковой равнине, несёт свои воды к реке Самаре. В верховьях
Поняв, что путь к Малому Донцу закрыт, Игорь ре1Йил повернуть к Северскому Донцу, до которого было гораздо ближе. Часть пути можно было пройти, прикрывая один из флангов рекой Каялой.
Половцы были изумлены тем напором и решимостью, с какими русские полки ударили на стан хана Тоглыя и его брата Бокмиша. Из-за множества раненых и из-за того, что накануне были израсходованы почти все стрелы, степняки не смогли оказать должного сопротивления. Русичи прошли через их стан, устроив страшную резню.
Затем Игорева рать углубилась в степь, покрытую норами сусликов и жёлтыми цветами весеннего гори цвета.
По совету Вышеслава Игорь отпустил пленных женщин и детей, дабы те не замедляли движения войска. Половчанки, измученные и испуганные, какое-то время стояли на месте, сбившись в кучу, прижимая к себе детей-подростков. Мимо них проходили русские ратники. Когда замыкающий отряд конных ковуев на рысях прошёл стороной вслед за пешими полками, пленницы наконец уверовали в то, что им подарили жизнь и свободу. Плача от радости и от перенесённых страданий, они поспешили к видневшимся невдалеке половецким шатрам.
Донские ханы поздно спохватились и не успели вовремя прийти на помощь своим лукоморским со братьям.
Тоглый, желтолицый, горбоносый, с жидкой рыжей бородкой, встретил Кончака и Гзу, идущих к нему во главе конных дружин, упрёками и бранью.
Кончак, пытаясь успокоить разбушевавшегося Тоглыя, кивал на идущие вдогонку за русичами конные отряды донских половцев.
Вот пролетел мимо, нахлёстывая белого коня, удалец Чилбук. За ним скачут его чауширы: сотни и сотни наездников в чешуйчатых панцирях и шлемах с плоским навершием. Пронёсся, что-то прокричав, хан Копти в чёрном плаще. Его телохранители мчатся за ним в таких же чёрных плащах, похожие на демонов смерти. Вот показался стяг хана Тайдулы. Неподалёку от знаменосца скачет на рыжей лошади с белыми бабками сам Тайдула, аварский шлем с личиной скрывает его лицо. Не отстаёт от супруга храбрая Каскулдуз. Одетая по-мужски, спрятав под шлемом свои длинные косы, ханша неотличима от беев и беков, окружающих её мужа. Узнать Каскулдуз можно только по длинногривой буланой лошадке, которая любит взбрыкивать задом.
Широко растекаясь по степи, несутся конные сотни Тулунбая и Елдечука. Реют на ветру бунчуки из конских хвостов. Скачут орды Токсобичей, Кол бичей, Етебичей и Улашевичей...
Русичи ещё издали увидели облака пыли и блестевшие в буро-серых клубах острия копий и сабель. От гула половецкой конницы дрожала земля.
До реки было уже рукой подать, но пришлось изготовляться к битве, чтобы не быть сметёнными
Восходящее солнце слепило половцам глаза, поэтому ханы норовили ударить с восточной и северной сторон. Орды шли в атаку чередуясь, одна за другой, давая лошадям передышку и пополняя колчаны стрелами.
Русский строй, обрамленный склонёнными копьями и заострёнными книзу червлёными щитами, где-то вдавливался под натиском степной конницы, где-то, наоборот, выгибался дутой. Особенно жаркая сеча была там, где сражался Всеволод, посадивший своих курян на оставшихся лошадей. Он бесстрашно врывался неполной сотней своих гридней в самую гущу врагов. Там, где он рубился, степь была густо усеяна мёртвыми телами и покалеченными лошадьми.
Многие половецкие храбрецы, пытавшиеся обезоружить Всеволода и взять его в плен, нашли свою смерть от его меча. Один раз Всеволод бился сразу против троих врагов и зарубил всех. Поражённые силой и отвагой русского князя, степняки уже не рвались к нему, но старались поразить его издали из лука либо заарканить петлёй.
Солнце поднялось к зениту. Половцы ослабили натиск.
Пользуясь затишьем, русские полки выбрались наконец к реке.
Ратники вместе с конями гурьбой ринулись к воде, не обращая внимания на стрелы, которые выпускали державшиеся в отдалении степняки.
Видя, что порядок в русских полках нарушен, половцы, конные и пешие, устремились на русичей с ближнего холма и со стороны равнины, решив одним мощным ударом сбросить Игорево войско в реку.
Всеволод, Игорь и Бренк пинками и тумаками принуждали ратников становиться в строй.
Перемешавшиеся дружины были похожи на стадо испуганных овец. Навалившиеся всей массой половцы в первые минуты рассекли Игореву рать на не сколько больших отрядов. Однако русичи сумели вновь сплотиться все вместе, стиснув в своих порядках несколько десятков наиболее зарвавшихся степняков.
Перелома в битве не наступило.
Наоборот, русичам стало легче сражаться, ибо спину им прикрывала река. Теперь уже Игоревы воины бились попеременно, имея возможность напиться воды и перевязать раны.
Ханы, посовещавшись, решили оттеснить Игоревы полки от реки на равнины с тем, чтобы вновь взять их в кольцо.
У могучего Омели сломался меч. Он схватил топор на длинной рукоятке и принялся орудовать им с такой яростью, что вскоре навалил перед собой целую груду из порубленных степняков, убив сгоряча и пару лошадей. В Омелиной сотне уцелело не более сорока человек, и те почти все были изранены стрелами.
На Вышеславе вся кольчуга была изодрана, на теле было множество ран, но ни одной серьёзной. Он сражался поблизости от Омели и слышал у себя за спиной изумлённо-восхищённые возгласы воинов:
— Сотник-то наш весь в кровище, а дерётся как зверь!
— Живого места на нём нету. И откель силы берутся?
— Да, такого храбра поискать!
После полудня половцам удалось-таки оттеснить Игорево войско от реки.
Но русичи, нащупав слабину в половецких отрядах, с неожиданным проворством двинулись вперёд, гоня врага перед собой. Кончак и Гза, сообразив, что те хотят закрепиться на холме, двинули к его подножию лучших своих батыров.
Сошлись половецкие батыры с отважными курянами, коих возглавлял Всеволод Святославич.