Побратимы Гора

Норман Джон

– Кто Ты теперь?

– Я всего лишь рабыня, Ваниямпи, - ответила она.

– Это верно, - сказал я ей, и убрал пальцы с её горла.

– Кто Вы? – спросила она.

– Мы встречались, - напомнил я ей, - несколько недель назад, около поля сражения. Ты была раздета и привязана к ярму твоими краснокожими владельцами. Ты были прикреплена к оси фургона. Это произошло незадолго до того, как тебя взяли в загон Ваниямпи.

– Значит Вы тот, кто ударил меня хлыстом и заставил рассказать о сражение.

– Да.

–

Вы были беспощадны. Вы заставили меня говорить, как если бы я была рабыней.

– Это было подходящим для тебя. Ты была рабыней, - напомнил я.

– Даже тогда?

– Да, всегда.

Она робко потянулась рукой ко мне, дотронулась, и почувствовала ошейник в моем горле.

– Вы, также, теперь, являетесь рабом, - поняла она.
– Мы - оба рабы краснокожих владельцев.

– Да, - согласился я. – Возможно, нам обоим, повезло быть оставленными в живых. Это - их земли.

– Надеюсь, между рабами могли бы быть добрые отношения, - пробормотала она.

– Я так понимаю, что тебя теперь называют Репой, - сказал я.

– Да, - подтвердила она.
– Я - Репа.

– А я - Татанкаса, Красный Бык, - представился я.
– Я - раб Кэнки, Огненной Стали из клана Исбу, племени Кайила.

– У Вас, по крайней мере, есть единственный хозяин, - позавидовала Репа. – А мы принадлежим всему клану Исбу.

– Ну, и как тебе живётся?

– Какой глупый вопрос! – засмеялась она, скорее твёрдо.
– Я живу очень хорошо, конечно!

– Я рад это слышать.

– Встреча с Ваниямпи изменила мою жизнь, - заверила она меня, говоря ясно и немного громче чем следовало.
– Я не могу передать Вам словами, насколько я довольна и счастлива. Эта встреча вызвала самое поразительное преобразование в моей жизни.

– Я понял, - улыбнулся я.

– Мы - радостные удобрения, - заявила она.
– Мы, блеск на воде, делающий её потоки прекрасными. Мы - цветы, растущие на полях. Мы хорошие, Мы добро.

– Я тебя понял, - сказал я, догадываясь, что здесь разговора не получится.

– Я теперь убежденная и счастливая Одинаковая, - заявила она.
– Я теперь не неодинаковая. Это должно быть ясно понято. Я - Одинаковая.

– Я понимаю.

– Я полностью и успешно охвачена Учением.

– Теперь нет необходимости, как это возможно было вначале, для того чтобы выгнать меня в Прерии, без еды и воды. Все один, и каждый - все, и все мы -Одинаковые. Учение - правда, и правда - Учение.

Я взглянул на других женщин Ваниямпи, стоящих на коленях около неё. Полагаю, это были её товарки по упряжи, вместе с ней отвечавшие за транспортировку одной из волокуш.

– Ты действительно настолько счастлива?

– Да, - воскликнула Репа, - я удивительно и потрясающе счастлива. Это должно быть ясно понято.

– Да понимаю я, понимаю, - усмехнулся я, и, подняв на руки, потащил её подальше от ненужных ушей.

Я

остановился в нескольких ярдах от вигвамов, опустил её на колени в относительно тихом месте.

– Да, - ответил я, и услышал звуки приглушённых рыданий из-под её мешка.

Репа отчаянно потянулась ко мне, и схватила меня за ноги. Она прижалась щекой к моему бедру, и я почувствовал, что её мешок стал горячим и мокрым, пропитавшись слезами.

– Спасите меня от них, - говорила она сквозь рыдания.
– Они - сумасшедшие. Они отрицают самые очевидные истины человеческой природы. Среди них мужчины не могут быть мужчинами, и женщины не могут быть женщинами. Это – больной и извращённый мир! Они борются против страсти. Они боятся чувствовать. Они боятся ощущать. Они извращают своё основание. Они отрицают свои чувства. Они все безумцы, все они!

Я присел рядом и заключил рыдающую женщину в свои руки.

– Они хотят, чтобы я стыдилась своего тела, - плача жаловалась она.
– Они хотят и меня ввести в это безумие, а я не хочу их мрачного мира, их патологического безразличия, их пустого спокойствия. Я не черепаха. Я не овощ. Я - женщина. Я хочу быть той, кто я на самом деле. Я не хочу стыдиться своих потребностей или потребностей моего пола. Я хочу жить, и чувствовать!

Она была гореанской женщиной. Это сделало переделку под стандарты Ваниямпи дополнительно трудной для неё. По-видимому, подобный переход, к ценностям Ваниямпи был бы намного легче для женщины с Земли, благодаря их бесполому воспитанию.

– Это ведь не ошибочно хотеть быть живым человеком, не так ли? – спросила она.

– Да, - согласился я, - это не ошибочно.

– Они притворяются, что счастливы, но они несчастны. А ещё они переполнены ненавистью, - объяснила та, что была когда-то Леди Мирой.

– Давай радоваться тому, что это безумие ограничено горсткой изолированных загонов в дикой местности, - предложил я ей, подумав насколько ужасно это было, если бы такое бессодержательное безумие заразило более обширную область.

– Спасите меня от них, - простонала она.

– Это не реально, - ответил я, и она заплакала снова, а я прижал её более тесно.

– Тебя нашли среди солдат, - напомнил я.
– Несомненно, поэтому тебя и послали в сообщество Ваниямпи. Это - твоё наказание.

– Самое справедливое и подходящее наказание для меня, - с горечью признала она.

– Да, - согласился я.

Это было особенно ужасное наказание, для такой женщины как она, той, у кого была некоторая идея возможностей жизни и чувств.

– Лучше уж, быть самой низкой рабыней, голой и закованной в цепи, у самого жестокого рабовладельца Гора, - сказала она.

– Да, - не мог не признать я.

– Смотрите, - сказала она, отстраняясь, и с плачем указала на мешок.
– Они боятся даже позволить нам видеть настоящих мужчин.