Поцеловать первого встречного
Шрифт:
— Вот чем ты недовольна? Плохо сидишь?
— Сижу отлично, знать бы только — для чего?
Спокойствие. Только спокойствие. Тут надо мягче, а то ни к чему не придём. Я взрывной, эта вообще ментос в коле.
— Допустим, пообщаться. Нормально. Без провокаций, — говорю я.
— Без провокаций, говоришь? — Софа снисходительно косится на мои руки, лежащие на её лодыжках. Поспешно отдёргиваю их, показывая, что никто никого не лапает. — Ок. Давай общаться без провокаций. О чём?
— А я еб… — блин, чуть не матюкнулся. — О чём-то. О чём угодно. Закаты,
— Солнечные затмения? — иронично переспрашивают.
— Согласен, идиотские примеры. Первое, что пришло на ум.
— Ну… К восходам ровно дышу. Закат тоже никогда не вставлял.
— А что вставляет?
— Вкусная еда. Июль без комаров. Когда вместо одной жвачки в монеточных аппаратах выкатывается две. Мелочь, а приятно, скажи?
— Жвачку здесь вряд ли найду, но заказать пожрать можем, — ловлю на себе неприкрытое непонимание. — Что?
— Я не пойму, ты чё так мягко стелить начал? То не дыши со мной одним воздухом, то "давай поговорим". Где подвох?
— А он обязательно должен быть?
— Я думаю, да. Потому что не далее как сегодня утром я слышала что-то вроде: пустоголовые баламутки — не моя тема.
— Гляди-ка, дословно запомнила.
— Естественно, я злопамятная. Всё обидное с яселек в отдельном блокнотике записываю.
— Согласен, погорячился. "Пустоголовую" можно опустить.
— Это, типа, извинение?
— Это, типа, переуточнение.
— Это, типа, ты ко мне шары подкатываешь?
Настаёт мой черёд подтупливать.
— Что, прости?
— Говорю, в штанах дымит? Охота закончить начатое? Потому такой милый? Целоваться лезешь, накормить пытаешься. Добрая баба — сытая баба? Ааа! Ты что делаешь?! — своим ором Софа поднимает на уши всё кафе, но мне похрен.
Закидываю её на плечо и иду искать ближайшее такси. Видит бог, я стараюсь быть вежливым, но эта… особа умудряется выводить меня из себя по щелчку пальцев. Каждый. Долбанный. Раз.
Распахиваю дверцу с пассажирской стороны и скандирую:
— На выход.
Вместо того, чтобы слушаться Софа сердито скукоживается на заднем сидении, поджав губы и скрестив на груди руки.
— Перебьёшься.
— На выход. Сама или с применением силы, — мне молча отвешивают средний палец. Вот же ж… выдерга. — Как скажешь.
— Ааа!!! Да хорош меня уже таскать! — отпихивается, брыкается, орёт, но я всё равно выволакиваю её из такси, рискуя схлопотать по морде грязной подошвой. Водитель смотрит на всё через боковое зеркало и тихонько охеревает. Но не вмешивается. Это, видимо, местная фишка такая — в любой непонятной ситуации притворяться слепым. Зато как только появляется возможность пулей стартует с места. Ничего не видел, ничего не слышал, ничего никому не скажу. Гражданская позиция на уровне.
— Дублирую предложение: сама или задом кверху? — поправляю уехавший на талии недовольной Софы сарафан, возвращая ей благопристойный вид.
— Грыжа не вывалится, Карлсон?
Карлсон, блин. Прикопалась к подтяжкам, которые я как
— Сама или задом кверху?
— Изи, изи[1], — пятясь, когда я угрожающе приближаюсь, фырчит Каминских. — Иду.
— Вот и пошла. Вперёд.
Заходим в отель, поднимаемся на лифте и тормозим возле её номера.
— Открывай.
Открывает.
— Дальше что? — салютуя ключ-картой, сухо интересуются.
— Спокойной ночи, — захлопываю перед её носом дверь и ухожу. Моё дело сделано — вернул в целости и сохранности откуда взял. Дальше не моя забота. Попытался настроить диалог — не вышло. Ну и хрен с ним.
Наутро от Софы за километры разит обидой. Демонстративно игнорит моё наличие на завтраке, прося Чешира передать ей салфетку. При том что Чеширу за ней надо нагибаться, а от меня та на расстоянии вытянутой руки. Потом будто бы случайно не замечает, пытаясь зашибить дверью. Как бы нечаянно отдавливает ногу, вылезая из автобуса, а когда мы после всей оравой заваливаемся в Дубай Молл держится вовсе максимально прохладно. Недотрога, знаться не хочет.
Да пожалуйста. Значит, сегодня дёргать меня точно никто не будет. Я с появления в хаусе только об этом и мечтал. Можно спокойно глазеть на рыб и не бояться, что на шее повиснут, пытаясь задушить. Хотя, если по чесноку, вот чё на них смотреть? Хвост, плавники, чешуя. Всё тоже самое мы успели увидеть через стеклянную панель в торговом центре. Бесплатно. А тут и за вход отслюнявили, и в очереди у кассы простояли.
Но раз припёрлись, выполняем план. Проходим по аквариумному тоннелю, окрашенному в оттенки бликующей над головой воды и попадаем в "подводный зоопарк", разделённый на три секции: тропический лес, скалистый берег и живой океан. Глянуть можно, но ничего особенного.
Дальше подходим к главной местной фишке — австралийскому морскому крокодилу с позывным "Король Крок". Больше пяти метров махина и весом в семьсот кило. Рядом с ним змеи, ящерицы, гигантские крабы-пауки и другие ночные обитатели пустыни, вроде арабской жабы и хамелеонов, теряются окончательно.
— Дубай напоминает мне обвешенного золотом мужичка, который дорогими побрякушками замещает скромное мужское достоинство, — замечает Паулина, красноречиво показывая согнутым мизинчиком размер того самого достоинства.
— Заметь, на мне побрякушек нет, — моментально находится Нечаев. — Браслетик только и то, подарок.
— Ведёшь к тому, что ты нищий?
— Не а. К тому, что мне не надо ничего замещать, — интригующе семафорит он мимикой.
— Сказал парень, гоняющий по Москве на спорткаре, — ехидно уточняет Софа.
— Э, нет, женщина. Попрошу не рушить мой божественно веский и идеально аргументированный выпад. Речь шла о золоте!
— Сорри, сорри, не мешаю, — лишь мирно всплёскивает та руками. — Пойду дальше пообщаюсь с тигровой акулкой. Она такая лапушка.