Поцелуи и желания (сборник)

Винтерс Уиллоу

Я буквально забываю как дышать.

— Мисс? — какая-то женщина окликает меня. Ее голос вырывает меня из задумчивости, и я оборачиваюсь.

Ко мне с завидной уверенностью первой леди идет сногсшибательная женщина. Ее светлые волосы собраны в пучок, а макияж безупречен и естественен, за исключением небольших стрелок и густых, длинных, должно быть, наращенных, ресниц. Такие просто не могут быть настоящими.

Хотя она не молода, у нее фигура лучше многих, и она шагает ко мне в туфлях от Лабутена, как будто по подиуму, алое платье красиво облегает ее

изгибы.

Мадам Линн. Она, должно быть, главная Мадам клуба.

Я делаю шаг навстречу и протягиваю руку, перекладывая пальто на сгиб локтя.

— Мадам Линн? — практически утвердительно говорю я.

Женщина медлит и улыбается. В ее светло-голубых глазах вспыхивает огонек.

— Наконец-то вы пришли, — говорит она, отвечая на рукопожатие. — Алена, правильно?

Я киваю и возвращаю улыбку, хотя сердце все еще колотится в груди.

— Да, вот я и здесь.

— Рада, что вы приняли приглашение. — Она смотрит на мое пальто, а затем снова мне в глаза. — Позволите? — спрашивает она и тянется за ним.

— Ох, да, конечно. — Я протягиваю ей пальто, и она немедленно берет меня за руку и отводит обратно в вестибюль.

— Знаю, вы захотите осмотреться и, — она бросает на меня взгляд через плечо, озорно улыбаясь, — немного повеселиться. — Она останавливается у стола и машет рукой молодой женщине в черном шелковом комбинезоне. — Но сначала давайте зарегистрируемся.

Мои щеки розовеют от легкого смущения.

— Да, Мадам Линн, — выдавливаю я.

Она удивленно оглядывается и склоняет голову набок.

— Ох, он был прав насчет вас.

Я осмысливаю ее слова, позволяя им медленно отдаваться во мне, пока Линн подходит к другой женщине, печатающей что-то на компьютере.

Кто такой «он» и в чем он был прав, черт подери?

Глава 3

Джошуа

Я наблюдаю по камерам в комнате безопасности, как Доминик впускает Алену с холода внутрь и пялится на ее задницу. Меня бы это взбесило, если бы я не чувствовал себя так чертовски уверенно.

Она здесь, потому что хочет этого. Иначе бы не пришла. У нее всего один выходной на неделе, и она выбрала это место.

Мне должно быть стыдно, что я взломал ее электронную почту, но это не так. В данный момент это кажется естественным. Мы перепроверяем каждое обращение. Что включает и некоторые незаконные манипуляции. Но мы должны быть осторожны.

В случае с Аленой я должен убедиться, что она не замужем и все еще та женщина, которую я когда-то любил. Мысль словно током пронзает меня. Любовь. Прошло много времени с тех пор, когда я произносил это слово. Не имея семьи и отношений, у меня просто не было повода. Я издаю тихий смешок, когда понимаю, что последняя женщина, которой я сказал заветные три маленьких слова, только что вошла в мой клуб.

Я помню, как она

шептала их с такой искренностью, когда я взял ее в первый раз. Это было медленно и сладко, и я еще не показывал, как многого жду от нее. Я отчаянно хотел заполучить ее, и мне жаль, что я не сказал ей об этом раньше. Сожаление начинает подкрадываться ко мне, но я отмахиваюсь от него.

Теперь она здесь. Больше ничего не имеет значения.

Я продолжаю следить по экранам, как она проходит в обеденный зал. Она прекрасна в своем кремовом шифоновом плиссированном платье. В данном месте она выглядит наивно и невинно. В любое другое время она была бы поражена, насколько неуместна здесь. Обычно мы никого не пускаем так рано. У некоторых доминантов есть ключи от частных комнат с отдельными выходами. Но не сюда.

Когда она прислала ответное письмо с просьбой приехать, я разрешил. Я уже ради нее нарушил правила. И нарушу их все, чтобы она подчинилась мне.

Мадам Линн регистрирует ее. Наблюдая за их общением, мне становится не по себе. Линн знает, как много это для меня значит. Я включаю громкость микрофонов и слушаю, как они идут через холл в игровые комнаты. Их несколько на первом этаже и еще больше в подвальном.

Алена никогда не казалась мне женщиной, которой нравятся подземелья. Она не хотела боли. Она лишь хотела отдать контроль над собой. Даже если сама этого не понимала.

Я задумчиво прижимаю большой палец к нижней губе, наблюдая за экраном.

Они молча идут в первую игровую, и Алена окидывает взглядом Андреевский крест в конце комнаты.

Там их два, а еще другая мебель, предназначенная для БДСМ.

Я буквально вижу ее привязанной к одному из них. Обездвиженная и беспомощная. Ее глаза слегка округляются, и я практически вижу, как у нее перехватывает дыхание, когда она понимает, для чего это. Она останавливается на полушаге и смотрит на темные грубые деревянные балки, как будто они могут укусить ее.

Я подаюсь вперед, следя за каждым ее движением и желая, чтобы она все исследовала.

Мне не хочется, чтобы она испугалась. Ей понравится.

Словно услышав мои мысли, она делает пару шагов вперед и аккуратно касается дерева. Пробегает пальчиками по краю и разглядывает прикрепленные к кресту кожаные манжеты.

Я вижу, как крутятся колесики в ее голове, и, наконец, пухлые губы приоткрываются и вожделение затуманивает ее глаза. Да!

Она резко оборачивается и прочищает горло.

— А как... — Она отводит взгляд, но потом снова возвращает его к Мадам Линн. — Как Домы выбирают себе сабов? — спрашивает она. Мою кожу покалывает от возбуждения.

— Ну, — Линн садится на темно-коричневый кожаный шезлонг и скрещивает ноги, откидываясь на спинку, — сабмиссивы и Доминанты могут ходить свободными, пока носят браслеты, обозначающие их интересы.

— Значит, до тех пор, пока у меня нет ошейника и я ношу вот это, — она поднимает руку, показывая тройной браслет: серебряный, черный и снова серебряный. — Тогда доминанты будут знать?