Поцелуй ангела

Мэй Сандра

Мэри отыскала в кладовке прорезиненный плащ с капюшоном и сапоги. Когда она принесла в холл эти вещи, лицо Ричарда Холторпа на мгновение исказила мучительная гримаса – и Джессика догадалась, что плащ и сапоги принадлежали его покойной жене. Чувствуя неловкость, она торопливо сунула ноги в сапоги и произнесла фальшиво-бодрым голосом:

– Ребята, а вы покажете мне лавку миссис Агаты Джоунс?

– Покажем!!! – завопили близнецы и заскакали на месте от нетерпения.

Судя по всему, в лавке миссис Джоунс продавались некие сокровища,

на которые близнецам очень хотелось полюбоваться…

К счастью, дождь практически закончился, хотя солнце так и не выглянуло из-за серых туч. Близнецы – в одинаковых куртках и сапогах, но разных шапках – вылетели из дома словно камни из пращи, и кинулись к воротам. Джессика едва не бросилась следом, но Ричард Холторп удержал ее за руку.

– Не волнуйтесь. Они умеют вести себя на улице, а движения здесь почти нет. Еще раз простите за Уильяма.

– Вам совершенно нет нужды извиняться. И не переживайте, все наладится.

Ричард посмотрел на нее со странным выражением лица, а затем тихо ответил:

– Если бы вы знали, как я на это надеюсь… Улица была совершенно пуста, и потому они втроем весело шагали по самой середине. Сэм работал гидом, Сюзи ревниво слушала и временами вносила коррективы.

– Вот это – поилка. Тут раньше лошадков поили.

– Лошадок? А теперь?

– А теперь лошадков… лошадок почти нету. У папы есть на ферме. Три штуки. И у Джимми есть.

– Не у Джимми, а у его папы. Сэм, ты дурак. Джимми еще маленький!

– Отстань, Сью. А вот это – дом бабки Мейбл. Джессика осторожно покосилась на вражескую цитадель. Показалось ей или занавеска на окне действительно шевельнулась? Сюзи мечтательно протянула:

– Цыточки краси-и-ивые…

– Да, согласна. Цветочки прямо загляденье. Слушайте, а давайте тоже посадим цветочки?

– Давай! Наша мама – ты знаешь, что у нас мама умерла? – сажала цветочки, а потом они это… захренели!

Джессика фыркнула.

– Наверное, ты имеешь в виду – захирели? Ничего, мы посадим новые.

– Сегодня?

– Думаю… немного попозже. Сейчас ведь уже осень.

В этот момент из густых зарослей шиповника, образовывавших живую изгородь вокруг следующего домика, раздался приятный женский голос:

– Извините, что вмешиваюсь! Сейчас вполне можно посадить гиацинты и нарциссы, в горшочки, тогда к Рождеству они расцветут.

От неожиданности Джессика едва не подпрыгнула – а над живой изгородью возникла голова симпатичной пожилой женщины, повязанная клеенчатой косынкой. Женщина улыбнулась и представилась:

– Меня зовут Элен Парселл. А вы, наверное, новая няня ма… близнецов?

Сэм с достоинством ответил за Джессику:

– Добрый день, миссис Пал… Парсер! А мы идем в лавку!

Элен Парселл дружелюбно улыбнулась малышу и перевела взгляд на Джессику.

– Как вам у нас? Конечно, вы только приехали, да еще и из самого Лондона… должно быть, у нас вам будет скучновато.

Джессика покачала головой.

– Не

думаю, что мои юные друзья позволят мне скучать. И у вас очень симпатично. Я любовалась цветником вашей соседки…

Лицо Элен Парселл приобрело странное выражение – так мог бы выглядеть человек, слегка переевший меда.

– Милая Мейбл обожает цветы. Посвящает им всю свою жизнь. Конечно, ей намного проще – ведь у нее никогда не было семьи, детей… Если бы не домашние хлопоты, я бы тоже занималась исключительно цветами. Вы в лавку Агаты Джоунс? Не против, если я пройдусь с вами? Надо купить секатор. У этого шиповника на редкость крепкие ветки.

Не дожидаясь согласия Джессики, Элен Парселл проворно выкатилась из калитки и засеменила рядом с ними. Ростом она была пониже Джессики, довольно полненькая, в общем – симпатичная и, как выяснилось, ужасная болтушка. Вероятно, та самая разведка боем, с юмором подумала Джессика и приготовилась к отражению возможных атак.

– …Мы все страшно переживаем за ребят. Шутка ли – четверо! Мэри умница, хорошая хозяйка, но ведь ей всего четырнадцать. Девочка растет, очень нуждается в женских советах… вы простите меня, милая, за вопрос – а сколько вам лет?

Началось, подумала Джессика.

– Мне двадцать два. Скоро будет.

– А-а-а… Ясно. Что ж, вы с Мэри могли бы стать хорошими подружками, это тоже неплохо.

Джессика улыбнулась и пошла в атаку:

– Считаете, что я слишком молода, чтобы дать Мэри дельный совет?

– Нет, что вы… Давно работаете няней?

– Не особенно. До мистера Холторпа помогала одной американской паре… дипломаты из посольства.

– Надо же! Говорят, американские дети совсем другие…

– Я не заметила. Основные характеристики примерно такие же, что и у наших. Вероятно, будь у меня опыт побогаче, я бы как раз заметила разницу, но – увы. Миссис Парселл, вы говорили насчет гиацинтов…

– О, это мой конек! Я обожаю их сладковатый запах… как вы думаете, милая, Сэм не свалится с того заборчика?

– А? О! Спасибо. Сэмми, друг мой, ты не мог бы слезть?

– Чичас… Яблочко тебе сорву… уоууу! Вот!

Довольный Сэм свалился с забора, сжимая в чумазом кулаке мелкое красноватое яблочко. Сюзи заботливо помогла брату подняться, и они вприпрыжку поскакали к Джессике. Элен Парселл привычно улыбнулась – и попробовала зайти с другой стороны:

– А вы давно знаете Ричарда?

– Мистера Холторпа? Нет, всего два дня. Я обратилась в контору по трудоустройству, мне предложили этот вариант, а мистеру Холторпу – мою кандидатуру.

– Понятно… значит, вы совсем ничего о нем не знаете?

– Только то, что мне нужно знать. Он вдовец, и у него четверо детей, двоим из которых нужна няня.

– Н-да… третьему скорее потребуется надзирательница… Сэм, детка, покажи Сюзи лягушку – вон она прыгает…

Сэм и Сюзи немедленно устремились в погоню за лягушкой, а миссис Парселл напряженным голосом быстро и негромко произнесла: