Поцелуй, чтобы вспомнить
Шрифт:
Получив от горничных, которые всеми силами старались ей помочь, противоречащие друг другу указания направления, сделав три неправильных поворота и двадцать минут проблуждав в лабиринте соединяющихся между собой комнат, Лаура, наконец, нашла столовую. Ее муж сидел во главе огромного стола, не меньше 18 футов длиной (примерно 5,5 метра — прим. переводчика) и отгораживался от всех экземпляром "Морнинг Пост". Диана сидела примерно посередине стола и потягивала чай из тонкой чашки веджвудского фарфора. Единственное место,
Лаура села и с невеселой улыбкой поблагодарила его. Когда лакей отправился к буфету, чтобы наполнить для нее тарелку, она опустила голову, вглядываясь в натертую до блеска столешницу красного дерева и чувствуя себя невидимкой.
— Доброе утро, — громко сказала она, с трудом удерживаясь от того, чтобы сложить руки рупором и закричать "ПРИВЕТ!" как, без сомнений, сделал бы Джордж.
Диана пробормотала какое-то приветствие.
Стерлинг перевернул страницу, не поднимая головы от газеты.
— Доброе утро, Лаура. Надеюсь, вы хорошо отдохнули.
Вот, значит, как? Лаура мило улыбнулась.
— О да, очень хорошо. На самом деле, я даже не могу вспомнить, когда в последний раз была так удовлетворена.
Тарелка Лауры выскользнула из руки лакея и со звоном грохнулась на стол. Диана поперхнулась чаем и прижала к губам салфетку.
Когда слуга поспешно ретировался, Стерлинг медленно опустил газету и посмотрел на Лауру взглядом, от которого очаровательные розеточки масла у нее на тарелке могли бы превратиться в расплавленные лужицы.
Аккуратно свернув газету и сунув ее под мышку, Стерлинг поднялся на ноги.
— Я рад, что вам понравились ваши покои. А теперь, леди, прошу вас меня извинить…
— Ты едешь с Тейном на верховую прогулку в Гайд-парк? — спросила Диана, сосредоточенно намазывая джем на тост.
Стерлинг покачал головой.
— Я собираюсь провести день у себя в кабинете с отчетами арендаторов и счетами. Я уже и так слишком долго уклонялся от своих обязанностей. — Он похлопал Диану по плечу. — Теперь, когда я вернулся, тебе уже нет необходимости заниматься этими унылыми бухгалтерскими книгами и скучными колонками цифр. Почему бы тебе не поехать вместе с Лаурой по магазинам, чтобы приобрести ей надлежащий гардероб?
Внезапно оказавшись не у дел, Диана выглядела не счастливей Лауры, хотя она и подставила Стерлингу щеку для дежурного поцелуя.
Лаура подождала, пока он дойдет до двери, и спросила:
— Разве вы не собираетесь поцеловать свою жену?
Стерлинг замер на месте, его губы напряглись. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, она подняла лицо, и его губы коснулись уголка ее рта.
Она услышала, как он втянул в себя воздух, и увидела, как он моргнул, скрывая под вуалью ресниц блеск глаз. Однако, выпрямившись, он стал таким же официально-светским, что и всегда.
— Желаю хорошо провести день, моя леди.
Когда за Стерлингом закрылась дверь, Диана поставила чашку на стол.
— Ему не нравится, когда с ним играют. А вы играете в опасную
Лаура впилась зубами в кусок еще теплого сливового пирога, внезапно обнаружив, что зверски проголодалась.
— Я отлично об этом осведомлена. Просто надеюсь, что награда сильно перевесит риск.
Глава 22
Я надеюсь, что ты будешь ее баловать так, как мне бы хотелось баловать тебя, если бы у меня была такая возможность…
Девонбрукский Дьявол нашел себе жену. К началу дня, когда Диана и Лаура стали обходить магазины на Оксфорд и Бонд Стрит, весь Лондон уже гудел от этих новостей. Сложно было сказать, чьи сердца были разбиты больше — влюбленных девушек или их амбициозных мамаш, которые надеялись подцепить для своих любимиц одного из самых богатых и могущественных холостяков высшего света.
Когда Лаура в сопровождении Дианы вошла в магазин изысканных тканей, где все было завешено потрясающим разнообразием шелков и муслина и толпились покупательницы, ожидающие своей очереди сделать заказ, оживленные разговоры разом стихли, и наступила полная тишина. Лаура поймала на себе несколько пронзительных взглядов, часть из которых была откровенно враждебна.
Одна из продавщиц ринулась к ней, восклицаниями и жестами выражая неодобрение светло-желтому платью из муслина, которое показалось Лауре вполне приличествующим, когда она надевала его этим утром. И прежде, чем Лаура смогла объяснить, что не говорит по-итальянски, маленькая темноволосая женщина быстро увлекла ее за занавеску в альков, где ее ощупали и измерили с безжалостностью, которая Куки даже и не снилась.
После несколько минут ее унижения, за которые продавщицы на звучащем скороговоркой итальянском обсуждали сомнительные достоинства ее груди, Лауру предоставили самой себе, а итальянки ушли за новыми булавками, без которых не могли продолжать ее мучения. Она дрожала в одной нижней рубашке, стоя на низком табурете за занавеской, когда услышала разговор двух женщин. И, к сожалению, они говорили по-английски.
Первый голос был мягким, но прямо-таки сочился ядом.
— Представляете, он женился на какой-то деревенщине, без гроша в кармане и какого-нибудь завалящегося титула! Ходят даже слухи, что она… — Лаура склонилась к занавеске, напрягая слух, чтобы услышать свистящий шепот.
— Нет! Вы не можете говорить всерьез! Дочь приходского священника?! — Хихиканье второй женщины вряд ли могло звучать более недоверчивым, даже если бы Стерлинг женился на поденщице. — Может быть, есть шанс, что это брак по любви?
Первая женщина фыркнула.
— Ни единого. Я слышала, их застали в компрометирующей ситуации, и ему пришлось жениться против своего желания.
Лаура зажмурилась, слова женщины ударили ее по больному месту.
— Из того, что я слышала, он не из того типа мужчин, которых можно заставить сделать что-либо, если они этого не хотят.
— В большинстве случаев может и так, но когда под угрозой честь мужчины, он сделает что угодно, чтобы ее защитить, даже если для этого придется жениться на той, что ниже его по положению.