Поцелуй для истинного. Расколдовать дракона
Шрифт:
— Я очень, очень сожалею, что сделал обрыв для Роники и ветром толкнул её в спину, чтобы она с этого обрыва упала, — помедлив, объявил Замок. — Достаточно?
— Ага, — вяло сказала я. Мне вдруг расхотелось поддерживать эту глупую ссору. А желание было только одно — забраться в постель и уснуть.
Свиток пергамента исчез так же быстро, как и появился.
— И в знак своего расположения создай новый шерстяной плащ для Роники, — приказал Дэйн. Я сняла его собственный плащ и протянула обратно, а сама укуталась в новый, соткавшийся прямо
— Благодарю вас, Дэйнхар, — спохватившись, запоздало проговорила я, но он не обратил на мои благодарности внимания и подтолкнул в сторону лестницы.
— Уже вечер, выпьешь чаю и спать. Сегодня был нелёгкий день для нас обоих, Роника.
Я кивнула. Когда Дэйн не злился и не смотрел так, будто хотел испепелить на месте, он становился… милым. Да, именно милым. Я понимала, что являюсь одной из немногих людей, способных так подумать о грозном драконе, и мне это нравилось. Нравилось так же, как и чувство, возникавшее у меня, когда Дэйн проявлял заботу — из каких бы побуждений он это ни делал. Хотелось греться в этом чувстве, как в солнечном тепле, так и не доставшемся мне сегодня.
— Подумать только, завтра я помогу тебе — человеку — развить свой магический дар, — задумчиво произнёс Дэйн, поднимаясь вместе со мной по лестнице. — Такое со мной впервые. Любопытное ощущение, Роника.
— Мне кажется, вы станете замечательным наставником, — вырвалось у меня, и я прикрыла рот ладонью, не зная, с чего мне это пришло в голову. А Дэйн не замешкался с ответом:
— Думаю, ты права.
VIII
Несмотря на новый плащ и шерстяное одеяло, в которое я куталась всю ночь, утром проснулась оттого, что чихнула, а ещё у меня болело горло.
Дэйну я ничего за утренней трапезой говорить не стала, просто выпила две чашки горячего чаю вместо одной и попросила:
— Давайте мы сегодня пораньше позанимаемся магией?
А потом, решила я, пойду к себе в комнату и попрошу у Замка, раз уж мы помирились, какое-нибудь лекарство. Если, конечно, он поймёт, о чем я.
— Пораньше? — Дракон задумчиво посмотрел на меня, и я чуть не шлёпнула себя по голове: совсем забыла, что он ведь мысли умеет читать!
— Роника, ты что, в самом деле заболела? — Дэйн встревожился, и его можно было понять. А вдруг некоторые человеческие болезни передаются и драконам?
— Немного, — я натянула улыбку на лицо, — но вы не беспокойтесь, занятиям это не помешает.
Он нахмурился, однако ничего не сказал. И перевёл разговор на моё платье:
— Ты же помирилась с Замком-Артефактом, почему опять оделась, как служанка?
Я бледно улыбнулась, вспомнив кое-что вчерашнее.
— А это для того, чтобы вас больше не соблазнять, Дэйнхар.
Несколько мгновений любовалась выражением его лица — он явно хотел ответить, но не мог подобрать достаточно метких слов. А затем я встала и отвесила дракону лёгкий поклон.
— Благодарю вас за гостеприимство,
На этот раз Круглая Комната, как я её про себя назвала, оказалась полна книг, грудами возвышавшихся чуть ли не до потолка. Дэйн, вошедший следом за мной, пояснил:
— Это те книги из библиотеки Замка — я зову её Синей Библиотекой, — на которые наложены чары. Однажды мои братья решили позабавиться. Направили одноразовый магический артефакт на шкаф с книгами и сделали их нечитаемыми. Открой хотя бы одну из них, и ты поймёшь, о чём я говорю.
Я так и сделала. И вместо угловатых драконьих букв наткнулась на совершенно чистые страницы. Пролистала, положила книгу обратно и оглянулась на Дэйна:
— Ничего себе шутники у вас братья! И что вы сделали?
— Поколотил их, — дракон пожал плечами: мол, а что ещё я должен был сделать?
— И вы не поискали артефакт, снимающий такую… такую магию? — с лёгким недоумением поинтересовалась я. Дэйн снисходительно посмотрел на меня:
— Разумеется, я искал и, как ты догадываешься, не нашёл. Но я не пойму, чего ты ждёшь, Роника. Принимайся за дело, проверь, сильна ли твоя способность снимать чужие чары.
Я неуверенно оглядела книги. Одно дело — вскрыть пару-тройку дверных замков, а другое — подступиться к томам, которые наверняка зачаровывали с помощью очень сильного артефакта.
— Хочешь, помогу тебе? — Дэйн обошёл меня кругом, остановившись за спиной. Его тёплая и сильная рука коснулась моего затылка, убирая пряди волос на плечо. Невольная дрожь пробежала по всему моему телу. Дэйн истолковал это по-своему:
— Не бойся. Я не стану насильно вторгаться в твой разум. Так можно искалечить и убить человека. Я сделаю кое-что, доступное мне как белому дракону.
— И что же? — проглотив подкатившийся к горлу комок, спросила я.
— Внушу тебе немного уверенности в своих силах, — голос Дэйна смягчился, и я слушала, как заворожённая. Ну, почему он не может быть таким всегда?
— Но для этого мне потребуется твоё разрешение. И доверие.
Доверяла ли я ему? Дракону, о чьём племени в родной Арифании говорили с ужасом и отвращением? Среди простого люда, среди таких, как я, бродили слухи, что драконы пожирают людей и драгоценные камни.
— Да, — чуть слышно произнесла я. — Разрешаю. И доверяю.
До сих пор он не причинил мне никакого зла, пусть однажды и грозился смертью. Поступки говорят о человеке — или о драконе — больше, чем слова; этому я научилась ещё тогда, когда слушала медовые речи господина Энери, обращённые к нам, слугам.
— Хорошо. Тогда я приступаю.
Его руки слегка надавили мне на макушку, а затем стали перебирать мои волосы. Щекотно, но до чего же приятно! Вот бы он не переставал… Я не двигалась, только гладила лепестки талисмана и расширенными глазами смотрела на белое сияние, окружившее меня. Кто действительно волшебник, так это Дэйнхар!