Поцелуй для спящей принцессы
Шрифт:
В той же Светославии только и разговаривали о странностях фей – то одна, понимаете, придумала званый ужин, где вместо десерта на блюдцах лежали лягушки, то другая явилась в общество с прической, высота которой превышает рост самой феи. И к тому же украшенной аляповатыми бантами, точно торт. Но все эти странности были там, далеко, в Лирии, столице Светославии, единственном крупном городе маленького, в общем-то, королевства.
А здесь, на отшибе, где был лишь дворец, розовый сад и покрытые лесом холмы, фея Ричиэлла отличалась совсем другими странностями.
Она всегда была занята.
Как постепенно утрачивает веру в исполнение её цели, веру в мечту; как уходит из глаз блеск уверенности уверенности в собственных силах. И это тоже было странно. Потому что такие феи, как Ричиэлла, никогда не сдаются. И Ниилу очень хотелось верить, что Ричиэлла тоже не сдастся.
На самом деле, он действительно ей восхищался.
Именно поэтому и согласился стать ее помощником тогда, ещё три года назад. Так и оказался в этом дворце, в окружении роз, принцев и томительного ожидания чуда.
И, в общем-то, неплохо проводил время. В том числе и свободное. Здесь у Ниила, по крайней мере, хотя бы имелся отдых, тогда как в лавке сапожника, из которой Ниил сбежал, подмастерью предусматривался только сон. Короткий и нервный, выпадающий на утро, когда вся работа сделана, и богачи, у коих водились деньги на оплату услуг жадного сапожника, пока что не принесли новую пару обуви.
А еще, именно благодаря свободному времени и привычке ступать подошвами ботинок туда, куда никто не приглашал, Ниил ближе остальных обитателей Дворца роз познакомился с Леттой.
Она была не принцессой и даже не феей – простой девушкой, которая прожила на этом свете уже почти двадцать лет, причем последние четыре работала здесь, в одиночку заправляя дворцовой кухней. Ричиэлла нашла Летту почти так же, как немного после встретила Ниила. А точнее, вот как: во время одной из редких вылазок в люди Риччи заметила Летту совсем случайно (девушка обслуживала одну из таверн) и разглядела талант, в то время как никто больше его не видел. У Ричиэллы в целом особый взгляд на мир – она видит то, что недоступно другому глазу, даже фейскому. В том числе и нечто, скрытое в людях.
Так вот, Летта оказалась прекрасной кухаркой – хотя так ее может назвать только, пожалуй, кто-то, совсем далекий от искусства. Каждое блюдо, приготовленное Леттой, выходило непохожим на остальные, и даже принцы не брезговали их отведать. Что уж говорить о Нииле, например?
И, помимо этого, Летта была красива.
Не аристократичной, воспеваемой легендами красотой принцессы Аделин, а особенной, теплой, так подходящей ее имени.
Кожа ее была смуглой, с золотистым подтоном и множеством раскинутых по телу родинок. Волосы, которые Летта срезала около года назад, едва достигали плеч. Насыщенного карамельного цвета, они блестели, отражая световые блики. А ее глаза, хотя и звались зелеными, как у Ниила, напоминали скорее сочный лист, через который просвечивает Солнце,
Пожалуй, если бы не множество ограничений, Ниил влюбился бы в Летту с первого взгляда. Но они оба были прислугой, пусть и в таком чудесном дворце. И почти не имели ничего собственного – ни сбережений, ни вещей. А Ниил к тому же родился феем. Любовь феи и человека всегда заканчивается печально, хотя и кажется такой красивой.
Только и оставалось, что любоваться издалека.
И Ниил любовался.
Каждое утро, прежде чем присоединиться к Ричиэлле и начать выполнять ее поручения, Ниил сначала заглядывал к Летте. Сегодняшним утром ничего не поменялось, даже несмотря на то, что теперь во дворце было не пять бодствующих существ, а целых шесть.
Каждый раз Летта кормила Ниила чудесным завтраком, как бы он ни отнекивался. Вот и сейчас, едва завидев Ниила, Летта поставила перед ним лазанью, приправленную спелыми помидорами, чашечку холодного травяного чая и блюдце с воздушным пирожным. А потом умчалась, чтобы принести себе такой же набор.
Они всегда завтракали вместе.
Занимали крайний столик летней открытой веранды, – рядом с ним всегда красиво вилась лоза, приятно пахло деревом от столешницы и садовыми розами. И сидели они всегда друг напротив друга. Времени на порядочный завтрак постоянно не хватало, но Ниил дорожил каждым мгновением, проведенным здесь.
Сегодня на Летте было чудесное светло-зеленое платье. Оно удачно оттеняло смуглую кожу и от локтя открывало изящные руки, вечно занятые работой.
– Доброе утро… – протянул Ниил, будто задумался о чём-то.
– Доброе утро, – отозвалась Летта, улыбнувшись. И на душе Ниила тут же стало теплее.
– Как настрой? – спросил он, отхлебнув чай. – Ты наверняка слышала, что со вчерашнего обеда здесь живет принц…
Летта кивнула и призналась:
– Я его видела. Вчера относила обед и ужин.
– И как тебе?
– Милый, – Летта пожала плечами. – Если все получится, я думаю, принцесса будет рада, что именно такой принц ее спас. А если нет… – и она грустно улыбнулась.
– Он правда тебе понравился? – Ниил занервничал.
Летта проницательно на него посмотрела и заметила:
– Если бы я была на месте принцессы, я бы точно от него не отказалась.
– Он младше тебя почти на четыре года.
– Чуть больше, чем на три. Всего лишь, – Летта фыркнула. Закинула в рот остатки пирожного и поднялась. – Надо спешить. Приготовить завтрак его высочеству, чтобы он не остался голодным, когда соизволит подняться. – И уже сделала шаг вперед, но резко остановилась и развернулась. – А у тебя как настрой?
– Не нравится мне это всё.
Она приподняла брови:
– Потом обязательно расскажешь. Госпожа фея наверняка уже ждет тебя.
– Думаю, да. Ждет, – Ниил поднялся из-за стола, направился ко входу в дворец. И вдруг позвал: – Летта?
– Да? – донесся ее голос уже из кухни, которая была отдельным зданием, примыкающим к дворцу. А вскоре и сама Летта выглянула на веранду.
Они находились на разных концах веранды, но Ниил почему-то все равно видел глаза Летты. Зеленые глаза. Задорная листва на деревьях.