Поцелуй гадюки
Шрифт:
– Местонахождение Глисены знает сатир. Он только что покинул дом Нанет. Он носит зелёный плащ с капюшоном. Мы должны найти его.
Лицо барона тут же обрело хладнокровие.
– Возвращайся во дворец, – скомандовал он. – Сейчас же.
Арвин кивнул и спрятал минерал обратно в карман. Теперь, когда ему было известно, что в интригу вовлечены приспешники Сибил, он чувствовал твёрдую решимость. Он непременно найдёт Глисену. Он не позволит Сибил прибрать к рукам очередную жертву.
Потирая ноющий лоб – над правым глазом уже начинала вырастать
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Арвин лежал на полу тренировочного зала, упёршись руками в пол и выгнув туловище на манер разозлённой кобры. Ладони, бёдра и ступни были плотно прижаты к полу, шея выгнута назад, взгляд направлен в потолок. Несмотря на холод в помещении, на нём были надеты только штаны. За огромными хрустальными окнами, возвышавшимися до потолка и приглушавшими звуки города, падал снег.
Дыхание молодого человека было спокойным и глубоким, сознание всецело сосредоточено на медитации. С каждым вдохом, совершаемым через нос, крепла его сила, смелость и решимость. С каждым выдохом через рот его покидала слабость, неуверенность и сомнения.
Представив свой разум в качестве сети, он послал сознание вдоль нити, обвивавшейся вокруг позвоночника, и нашёл муладхару, таившуюся в его основании. Приготовившись, он активировал силовые точки одну за другой, следуя вдоль тянущейся нити. «Третий глаз» во лбу изверг сноп серебристых искр; вибрации в горле заполнили пространство низким гулом; в основании черепа стало покалывать, зашевелились волосы на затылке; грудь наполнилась потрескивающей энергией, которую он вдыхал с ароматом имбиря и шафрана; от области пупка раскручивался моток духовной энергии, покрывая пол вокруг медитирующего тонким слоем эктоплазмы.
Арвин сделал завершающий медленный выдох, окончив медитацию. Но это было ещё не всё. Грациозно поднявшись на ноги, он выполнил утренние упражнения, совершая плавные движения, которым его научил Танджу. Каждая из пяти атакующих и пяти защитных стоек имели индивидуальную позу и предназначались для того, чтобы помочь сосредоточиться сознанию новичка. Арвин уже умел пользоваться семью из них, однако проделывал все десять поз, плавно перетекая из одной в другую, что выглядело как одно продолжительное движение.
Окончив медитацию, псион зевнул. За прошедшую ночь он почти не спал; когда он вернулся во дворец, Крушила потребовал полного отчёта о происшествии с сатиром. Арвин был вынужден признаться в способности читать чужие мысли окружающих его существ, однако барона подобное откровение, похоже, не тревожило. Наоборот, он был очень обрадован тем, что загадка пропажи дочери, наконец, сдвинулась с мёртвой точки и появились кое-какие предположения, где её искать.
– Так вот где она, – произнёс бырон, – в Чондальском
Арвин посмотрел на барона.
– Говорил, она больна. Переживает, что может потерять ребёнка.
– Нет никакого ребёнка, – сказал барон. – Нанет об этом позаботилась, да простит меня Хельм. Ты сказал, что сатир не говорил, что её зовут именно Глисена?
– Нет, но…
– Тогда, должно быть, это какая-нибудь другая женщина, которой нужна помощь повитухи. Глисена больше не носит ребёнка.
– Носит, господин, – тихо сказал Арвин. – Нанет ослушалась вашего приказа. Она обманула вас.
Тщательно выбирая слова, Арвин рассказал о том, что ему показали видения – и в комнате Глисены, и в доме Нанет. О том, что он сам предупредил её о приходе барона, псион умолчал.
– Когда вы ворвались в её дом, она, должно быть, догадалась, что вы узнали о её предательстве, – заключил Арвин. – И телепортировалась.
– Если на то будет воля богов, она отправится к Глисене, – ответил барон, от волнения сморщив лоб. – Мне и подумать страшно, что моя дочь рожает где-то в лесу, лёжа на грязном полу жалкой лачуги в окружении сатиров. Что ж, по крайней мере, мои действия привели к чему-то хорошему: я заставил Нанет пошевелиться.
– В этом… нет ничего хорошего, – ответил Арвин.
Глубоко вздохнув, он сообщил барону плохие новости. Нанет не была повитухой. Она служила одному из врагов Леди Дедианы – Сибил. Отродье юань-ти скорее всего рассчитывала использовать ребёнка Глисены в качестве козыря в попытке прибрать к рукам трон Хлондета. Как только ребёнок окажется в её руках…
Глаза барона расширились.
– Когда ребёнок родится, Глисена для них уже ничего не будет значить, – произнёс барон натянутым голосом. – Они от неё… избавятся.
– И всё же надежда остаётся, – сказал Арвин. – Сатир сказал, что ребёнок ещё не родился. И пока этого не случилось, Нанет не причинит Глисене вреда. Сибил позарез нужен этот ребёнок. Как только он родится, ваша дочь всё равно будет нужна, чтобы кормить его, – он сделал паузу. – Ваши жрецы ещё не напали на след Нанет?
Барон покачал головой.
– Она скрывается, вероятно, при помощи той же самой магии, которая мешает нам найти мою дочь, – правитель вздохнул. – Нам остаётся искать лишь сатира.
С этого момента стали твориться странные вещи. Крушила потребовал, чтобы Арвин при помощи псионики нашёл сатира, и Арвин был вынужден отказать. Он истощён, говорил он барону. Ему нужно поспать, затем провести медитацию, прежде чем он сможет использовать псионические силы. Ему нужно восстановить свою магию, как волшебнику – пролистать книгу заклинаний, а жрецу – помолиться своему богу.
Скрежеща зубами, барон вынужден был согласиться. Мараса и жрецы будут искать сатира, в то время как Арвин отдохнёт.