Поцелуй Иуды

Холт Виктория

— Как и Рудольф?

— Он мог быть очень счастлив с твоей сестрой. Рудольф был неосторожен. Он всегда этим отличался. Его убили, потому что кто-то — какие-то заговорщики — решили, что он не должен править страной. Это было политическое убийство. К несчастью, твоя сестра оказалась рядом.

— Это может произойти и с тобой, — сказала я, подумав о том, заметил ли он дрожь страха в моем голосе.

— Никто не знает, что с нами случится в следующую минуту. Смерть может неожиданно настигнуть даже самого бедного крестьянина.

Я знаю, что Рудольф не смог бы стать популярным преемником своего отца. Он был очень слаб, слишком любил удовольствия. Против него были настроены некоторые группировки.

— А ты?

— Меня это не касалось. Мне всегда меньше всего хотелось оказаться в том положении, в котором я нахожусь сейчас.

— Ты можешь отказаться принять этот титул.

— Но ведь нет другого претендента. В стране начнется паника и привлечет врагов. Стране нужен правитель. Мой дядя всегда был отличным правителем. Я молю Бога, чтобы он пожил подольше, потому что пока он жив, мы все в безопасности. И я должен поддерживать эту безопасность.

— А ты сможешь?

— Смогу, если нас поддержат союзники.

— Такие, как Колениц?

Он кивнул.

— Я был помолвлен с этой девочкой, Фреей, когда умер Рудольф. Была специальная церемония помолвки, равносильная браку во всем, кроме осуществления брачных отношений. В день ее шестнадцатилетия будет официальная брачная церемония. После чего мы должны произвести наследника. В этом мой долг, моя неизбежная обязанность. Но у меня есть своя жизнь. Это моя общественная жизнь, но я хочу иметь и свою собственную.

— Которую ты намерен разделить со мной?

— Которую я разделю с тобой. Без этого я не смогу. Нельзя всю жизнь быть марионеткой… идти по предписанному титулом пути. Нет! Я так не буду жить. Я хотел бы все бросить и куда-нибудь скрыться вместе с тобой… и мирно жить в каком-нибудь тихом месте. Но что тогда произойдет? Хаос. Война. Не знаю, до чего еще дойдет.

— Ты должен выполнять свой долг, — сказала я.

— И ты и я…

— Я уеду обратно в Англию. Я вижу, что жизнь, которую ты предлагаешь, невозможна.

— Почему?

— Потому что ничего не выйдет. Я буду для тебя обузой.

— Самой обожаемой и любимой обузой на свете.

— Но все равно обузой. Я иногда думаю, что причиной смерти Рудольфа могла быть связь с моей сестрой. Так же я могу стать причиной твоей смерти.

— Я готов рискнуть.

— А дети? — спросила я. — Как же дети?

— У них будет все, чего они только пожелают.

— У моей сестры был ребенок. Интересно, где он сейчас? Только подумай. Маленький мальчик. Я знаю, что это был мальчик, она писала мне. Что с ним стало? Куда он делся после смерти родителей? И ты говоришь, что мы должны быть вместе, иметь детей. В тайне, как я думаю. А Фрея? Какова ее роль?

— Фрея должна понять. Она знает, что это брак по расчету. Я ей все объясню.

— Я ее очень хорошо знаю. Сомневаюсь,

что она поймет… тем более, что, это я… это просто невыносимо. Я точно знаю, что это невозможно. Мне необходимо поскорее отсюда уехать.

— Нет! — воскликнул он. — Нет! Обещай мне: ты не сбежишь и не спрячешься от меня. Ты мне всегда все будешь говорить перед тем, как сделать.

Он замолчал и положил руки мне на плечи. Лучше бы он на меня так не смотрел. Мне было труднее с ним бороться, когда он был так близко. Моя решительность куда-то пропадала.

— Конечно, я скажу тебе, когда соберусь ехать.

Он самоуверенно улыбнулся.

— Ты все равно со временем все поймешь. Скажи мне… что ты почувствовала, увидев меня?

— Я подумала, что мне снится сон.

— Я тоже. Я так часто представлял себе встречу с тобой… то, как я наконец найду тебя. Я знал, что найду. Подумать только, я все еще мог бы быть в Англии… искать тебя…

— Где ты был? У кого ты спрашивал?

— Я подошел к каменщику. Я знал, что он твой друг. Но он там больше не живет. Викарий был в отъезде. Его кто-то заменял. Он сказал мне, что твоя тетя и ее муж переехали, но он не знал, куда. В Грейстоуне никого не было, кроме слуг.

— Там должен быть мой кузен.

— Мне сказали, что он уехал на медовый месяц.

— Медовый месяц! Не может быть.

— Так мне сказали. Как будто все сговорились против меня. Я слышал о смерти твоего дедушки.

— Что ты об этом слышал?

— Что он сгорел во время пожара.

— Ты слышал что-нибудь о… моей роли во всем этом?

Он нахмурился.

— Были всякие намеки. Я ничего не понял. Какие-то неясные обмолвки. Я остановился в гостинице. Но люди там совсем не разговорчивые.

— Я поссорилась с дедушкой в тот день. Слуги это слышали, потому что он кричал на меня. Он настаивал, чтобы я вышла замуж за кузена Артура, и грозился выгнать меня из дому.

— Как жаль, что меня там не было!

— В ту же ночь он умер. Сгорели две комнаты: его и соседняя. Пожар был только в них. Когда дедушку вынесли из его спальни, он был уже мертв… но не от удушья. У него была рана на голове. Подумали, что он мог упасть… но с другой стороны, это могло быть нечто другое.

— Значит, подумали, что его пристукнули.

— Никто не знал. Они вынесли приговор: «Смерть в результате несчастного случая». Но тем не менее, несколько человек слышали нашу ссору.

— Боже мой! Бедная моя Пиппа. Если бы я там был…

— Если бы! Со мной была моя тетя Грейс. Она была так добра ко мне, и кузен Артур тоже, а бабушка оставила мне в наследство деньги. Поэтому, я смогла приехать сюда.

Он крепко обнял меня.

— Моя любимая Пиппа, — сказал он. — Теперь я буду о тебе заботиться.

На какой-то момент я прижалась к нему, тем самым давая ему возможность поверить в это — и в то же время обманывая саму себя.