Поцелуй Иуды
Шрифт:
– Дай мне пистолет. Я приставлю его к виску этой гадине, и она мне все расскажет!
– Нет, Катя, – покачал головой Моляр. – Если бы все было так просто, я бы сам приставил ей к виску пистолет. Тут дело посложнее.
Быстро пройдя к пульту, Моляр снял трубку.
– Евсеева ко мне, срочно, пока не уехал!
Глава 65
Сообщение из Пензы пришло, когда полковник Панферов после бессонной и безрезультатной ночи собрался
Тот бегло просмотрел рапорт, поднял глаза на Панферова:
– Похоже, это серьезно. Давайте команду, пусть срочно копают дальше!
– Боюсь, дров наломают, товарищ генерал!
– Что вы предлагаете?
– Разрешите вылететь и возглавить разработку лично? Это первый подобный прокол «фирмы» Туза за все время!
– Вы уверены? – строго посмотрел на Панферова замначальника ГУБОПа. – Может, это случайность? Свернули они, чтобы колесо заменить, а потом вернулись на основную дорогу и в Кольцов поехали…
– Я чувствую, что нет! – с жаром проговорил Панферов. – Разрешите вылететь, товарищ генерал?
– Нет, – покачал головой замначальника ГУБОПа. – До истечения срока ультиматума похитителей у нас остается слишком мало времени. Нельзя медлить, если хотим спасти этого Богданова.
– Так ведь дров наломают! Вы же знаете регионалов!
– А чтобы не наломали, садитесь на телефон, полковник, и контролируйте каждый их шаг, если не доверяете!
– Есть!
Глава 66
– Ну что еще? – с порога произнес похмельный Паша Евсеев и живо осекся, увидев в кабинете постороннюю.
– Заходи, садись, – кивнул Моляр. – Познакомься, это дочь Богданова, Катя.
– Здрасьте, – удивленно посмотрел на нее Паша.
– А это, Катерина, Павел Евсеев, мой зам.
– Очень приятно.
Паша подцепил в углу стул, присел напротив Кати и вдруг увидел лежащие на приставном столе обгоревшие обрывки.
– А это еще что? – нахмурился он.
– А это добро, которое Катерина нашла дома в камине. Правильно, Катя?
– Да.
– Расскажи нам, пожалуйста, как это случилось.
– Алла в город уехала за покупками, а я в папином кабинете сидела, вспоминала… – шмыгнула носом Катя.
– Ну-ну?
– Ну и решила я камин растопить. Подошла, наклонилась, а там пепел свежий вроде как от бумаги. А слева клочок обгоревший белеет. Я присмотрелась, а на нем – Алла. Тогда я там все обшарила и еще два обрывка нашла… И сразу все поняла! Если бы она дома оказалась, я бы ее, гадину, убила! А так успокоилась немного и поняла, что лучше вам сперва показать…
Пока Катя рассказывала, Паша Евсеев разглядывал обгоревшие клочки. Два из них были фрагментами фотографий, третий – уцелевшей
На первом клочке в чувственном оскале была запечатлена Алла Богданова. То есть не вся Алла, а только ее голова, да и та обгоревшая. Второй уцелевший фрагмент был поинтереснее и напоминал иллюстрацию из Кама-сутры. Фотография явно изображала половой акт в позе номер три. Правда, остались на клочке только задранный женский зад и ягодицы припавшего к нему мужчины.
На обгоревшем клочке бумаги можно было прочитать всего несколько слов: «…инансовый отчет», наблюдение за а/м «Рено-Кли…» и «фотосъемка спецобъектив…».
– Ну, – посмотрел на Пашу Моляр. – Что ты обо всем этом думаешь?
– Так это, – покосился на Катю Паша Евсеев. – Я думаю, что все это нужно обмозговать как следует.
Моляр кивнул и сказал:
– Катерина, выйди, пожалуйста, в коридор пока, посиди там на стульчике.
Катя недоуменно посмотрела на него и с обиженным видом вышла из кабинета. Паша проводил ее взглядом и вдруг сказал:
– Она что, больная?
– В смысле? – уставился на него Моляр.
– В прямом. На хрена ей камин понадобилось распаливать? Жара жуткая, с меня уже семь потов с утра сошло!
– Погоди. Я спрашиваю, что ты об этом думаешь? – Моляр кивнул на обрывки.
– Так я тебе об этом и говорю. Херня какая-то… Зачем она полезла в камин? Ну, ладно, полезла, нашла эти обрывки. Так позвонила бы, тогда все это можно было бы зафиксировать. А она что сделала? Облапала все и привезла сюда. Словно специально следы решила уничтожить.
– Ты рассуждаешь как профессионал. А она обычная девчушка, на которую свалилось горе. И потом, я ей вчера в общих чертах обрисовал ситуацию. Объяснил, что наводчиком мог быть кто-то из своих, так что нужно стараться его не спугнуть.
– Это совсем здорово, – почесал затылок Паша. – Вчера ты сказал ей, что наводчиком мог быть кто-то из своих, а сегодня она уже и бумажки эти нашла…
– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Моляр.
– Я, Вадим, хочу сказать, очень похоже, что эта красотка зачем-то решила подставить свою мачеху.
В этот миг дверь с грохотом распахнулась – и в кабинет ворвалась Катя Богданова.
– Ах ты, мерзавец! – крикнула она, бросаясь к Евсееву. – Да как ты смеешь? Может, ты еще скажешь, что я и папу подставила?
– Эй, ты че? – поднял руку Паша, но опоздал.
Катя с ходу вцепилась в него и, заливаясь слезами, начала таскать за волосы:
– Мерзавец! Сволочь! Вот тебе! Вот тебе, чтобы знал!
– Катерина! Прекрати немедленно! – заорал Моляр, бросаясь вокруг стола.
– Больно же! Отцепись! Ты че, вообще, что ли? – зашипел Евсеев, ухватив Катю за руки.