Поцелуй Крови
Шрифт:
строение примерно в пятидесяти ярдах от нее. Одноэтажное, без окон, с одной темно-синей
дверью. Казалось, власти Колдвелла задумывали очистное сооружение, но потом забросили
здание.
Она шагнула вперед, и под ее ногой хрустнула ветка… Марисса застыла от звука, а
потом обернулась, проверяя, что за ней никого нет. Черт возьми, она должна была сказать
Бутчу, куда направляется. Но он был так занят подготовкой к сбору новых рекрутов, что она
не
Все нормально, убеждала она себя. Впереди еще Последняя трапеза.
Тогда она и поговорит с ним.
На пути к двери, ее ладони вспотели в перчатках, грудь сжалась так сильно что,
казалось, она была в корсете.
Господи, сколько лет прошло с тех пор, когда она в последний раз надевала корсет?
В попытке сосчитать, Марисса вспомнила свою жизнь до встречи с Бутчем. У нее был
статус и положение, которое не пожелал бы ни один член Глимеры. Будучи ненужной
нареченной Рофа, сына Рофа, она служила поучительной историей, красивым проклятьем,
которое жалели и избегали на всех аристократических вечерах и празднествах.
Но брат всегда присматривал за ней и служил преимущественно безмолвным, но
верным источником комфорта. Он ненавидел, что Роф всегда пренебрегал ею во всем кроме
кормления…. И в конечном итоге эта ненависть заставила брата покуситься на жизнь Короля.
Что стало одним из многих покушений на жизнь Рофа, как выяснилось.
Она страдала от своей горькой участи, ничего не ожидая от будущего, просто желая
хорошей жизни… тогда она встретила Бутча в доме Дариуса. Ее судьба изменилась навечно,
когда она увидела в гостиной в тот-момент-еще-человека, судьба подарила ей любовь, о
которой она всегда молила. Но последствия были ужасны. Наверное, для соблюдения баланса
Девы-Летописецы, все хорошее стоило ей очень дорого: брат выгнал ее из дома и своей
жизни всего за пару минут до рассвета.
Так бывает, когда узнаешь, что дочь из Семьи Основателей встречается с человеком.
Как выяснилось, в Бутче было нечто большее, но ее брат не пробыл рядом достаточно
долго, чтобы узнать об этом… а Мариссе было плевать. Она бы любила Бутча так или иначе,
человеком или вампиром.
Не считая встречи Совета, она больше не натыкалась на своего брата.
До прошлой ночи.
Забавно, она вспоминала свою прошлую жизнь, что имела, где и как жила. Она
абстрагировалась от всего, что было до ее супруга, жила настоящим и будущим.
Но сейчас, пересекая порог новой, навороченной клиники брата, она осознала, что
пресловутый чистый лист был иллюзией. Движение вперед не означало, что удалось
избавиться
Прошлое напоминало твою кожу: с тобой на всю жизнь, с красивыми родимыми
пятнами… и шрамами.
Преимущественно шрамами, как было в ее случае.
Ладно, где здесь звонок? Пропускной пункт? Прошлой ночью они заехали на скорой
через другой вход… но Хэйверс сказал ей заходить здесь, если она соберется
дематериализоваться.
– Вы пришли на встречу с доктором? – раздался женский голос в спикере.
Дернувшись от испуга, Марисса откинула волосы назад и попыталась найти
видеокамеру.
– Эм… на самом деле, мне не назначено. Я хочу увидеть…
– Милая, ничего страшного. Заходи внутрь.
Раздался глухой стук, и на двери появилась ручка. Толкнув ее, Марисса вышла в
открытое пространство примерно двадцать на двадцать футов. Со встроенным в потолок
светом и бетонными стенами помещение напоминало тюремную камеру.
Оглядываясь по сторонам, она гадала…
Красный лазерный луч был шириной с ладонь, но не толще пряди волос, и Марисса
скорее ощутила его теплоту, нежели заметила взглядом. Луч медленно прошелся по ее телу с
ног до головы, и он исходил из черного устройства, прикрученного к потолку в правом
верхнем углу.
– Прошу, проходите, – сказала женщина через очередной невидимый спикер.
Прежде, чем Марисса успела сказать, что идти было некуда, стена перед ней
разъехалась посередине, открывая лифт, двери которого плавно раскрылись.
– Круто, – выдохнула она, заходя внутрь.
Дорога вниз длилась дольше поездки на один этаж, поэтому она решила, что
сооружение считалось подземным не просто номинально.
Когда лифт, наконец, остановился, дверь снова открылась и…
Суета, сплошная суета, подумала она, выходя из кабины.
Люди были повсюду, на стульях перед плоским ТВ-экраном слева, стояли у
регистратуры справа, персонал в сестринской форме и халатах носились туда-сюда через
центр огромного зала.
– Добрый день! У вас назначено?
До нее не сразу дошло, что к ней обращалась женщина в униформе, сидевшая за
конторкой.
– О, нет, боюсь, нет. – Марисса подошла к ней и понизила голос. – Я формальный
опекун женщины, которую привезли сюда прошлым вечером из «Убежища». Я пришла
справиться о ее состоянии.
Администратор мгновенно застыла. А потом ее взгляд прошелся по Мариссе подобно
лазерному лучу.
Марисса знала наверняка, какие слова всплывали в голове женщины: отвергнутая