Поцелуй мира. Территория пространства
Шрифт:
– Ридиан, ты сам ещё ребёнок! Я говорю о другом. Я хочу знать, что произошло той ночью! Ты знаешь?
– Да.
– Тогда расскажи!
– Не могу.
– Значит… значит, всё так плохо? – Рита с трудом сдерживала слёзы.
– Нет ничего только плохого или только хорошего. Всё зависит от того, по какую сторону события ты находишься. И ты должна сама научиться различать фальшь.
– В чём? С кем?
– Везде и во всём.
– Ну почему все в этом мире так любят загадки? Ну почему нельзя всё рассказать и обучить! –
– Потому что, не почувствовав сердцем, ничего не поймешь. А ты должна различать и понимать. И если ты не будешь сильной, то сломаешься и погибнешь, а впереди ещё будут тяжёлые времена. Ты или доживёшь до тех времён и обретёшь опыт… или не доживёшь… или доживёшь, но погибнешь в финале. У тебя, между прочим, три дороги. Я ведь тоже учусь.
– То, как ты сейчас со мной разговариваешь, говорит о том, что ты сердит на меня. И я теперь понимаю, что виновата. Между мной и Борисом был секс… который… который вы, Деревья, удалили из моей памяти, из-за того, что в вашем мире это не приемлемо. И Денис теперь будет с Кватти… Отняв его любовь ко мне… вы подарили его любовь ей, и она теперь её чувствует. Да и как можно не любить Дениса…
– Ты заостряешь своё внимание только на своей личной проблеме, не видя, что творится перед твоим носом.
– Если перед моим носом всё так плохо, то уж точно я не смогу совершать с таким настроением великие дела!
– Вся жизнь состоит из эпизодов. Некоторые эпизоды – это только последние эпизоды по времени. Другие эпизоды являются более давними воспоминаниями. А есть эпизоды навсегда.
– А… Борис?
– Когда ты разберёшься в себе и решишь всё сама, тогда и поймёшь, что значит эпизод с ним в твоей жизни.
– Борис для меня прошедший эпизод, я не хочу его знать!
– Ну, вот и твой сегодняшний ответ. Ты сейчас сердишься, а я пытаюсь дать тебе зеркало, но ты слепа. И будучи слепой и ничего не видя, ругаешь меня за такой подарок.
– Вот-вот! Зачем зеркало слепому? Подари мне зрение, верни то, что должно принадлежать мне! – потребовала Рита.
– Не могу. Ты должна пройти это испытание сама. Пережить всё сама. А зрение вернёт тебе другой. Только тогда ты прозреешь!
– Кто этот другой? Борис? Он сам ничего не помнит.
– Не могу сказать. И нужно ли тебе это видеть? Ответь мне на этот самый главный вопрос! – требовательно произнёс Ридиан. Рита даже удивилась, что у Ридиана есть настоящие эмоции.
– Я не знаю… я хочу вспомнить… и не хочу… я боюсь увидеть там то, что мне омерзительно…
– Значит, ты не готова это увидеть. Но когда-нибудь ты будешь готова. Всё идёт своим чередом.
– Ну и ладно! – Рита рассердилась. У неё никого не осталось… совсем никого… Она поняла одно – она виновата, сама мучилась из-за этой вины, но оказывается, её винили многие, отвернулись из-за ошибки, которую она совершила, и это для неё было самым невыносимым.
Она резко оторвалась от Ридиана, хотя тот явно хотел ей что-то на это ответить, но Рита больше не могла находиться здесь, в этой Школе, в этом городе. Она решила,
– Я знаю, к кому я пойду, – произнесла она себе, быстро направляясь в свою комнату. – К тому, кто поймёт меня и укажет путь.
Рита с трудом помнила, как попрощалась с Лурой, даже не замечая, как та запихала ей в рюкзак какую-то простынку и продукты. Кватти подарила ей книгу, где кратко описывалась история тех лет, в которые они отсутствовали. Как ни больно было Рите, но она смогла держаться, не плакать и даже в какие-то моменты улыбаться. Она довольно долго беседовала с Кватти по поводу Бориса, давая указания обоим по повод учёбы последнего, и с чего, по её мнению, необходимо было начать.
– Если ты хоть кого-нибудь тронешь здесь, тебе это не сойдёт с рук, – с угрозой в голосе прошептала Рита Борису на английском языке на прощание, но при этом мило улыбалась.
Потом она повернулась к Эльфийке.
– Кватти, будь осторожна. Он – Человек, Землянин, и я не знаю, какие последствия его перехода могут быть.
– Всё хорошо. А если что – Денис однажды вернётся и всё исправит. Он герой, – ответила счастливая Кватти.
Рита с трудом улыбнулась и кивнула.
– Что она сказала про Дениса? – поинтересовался Борис.
– Что тот убьёт тебя, если что-нибудь тут натворишь. А сейчас учи язык, – это последнее, что она произнесла и, развернувшись, быстро стала удаляться от Бориса, Кватти и Луры.
Щебечущий Лес встретил её веселым улюлюканьем, как старую знакомую. Но в этот раз Рите было не до смеха, она шла и постоянно шмыгала носом. Деревья стали её копировать и, кроме смеха, слышалось шмыганье носами. Конечно, носов у них не было, но этот новый звук здорово их развлекал.
Катари, явно почувствовав её приближение, уже ждала.
– Это кто такой заплаканный ко мне пожаловал? Деревья так шумели, что я сразу поняла – идут свои. Что у вас опять стряслось? Как Диана? А где Денис и Гера?
Рита с рыданиями подбежала к Катари и бросилась к ней на шею.
– Ну-ну… Тихо-тихо… Давай рассказывай! – как добрая тётушка, потребовала Птица-Обротень, которая сейчас была в облике красавицы Эльфийки.
И тут Риту прорвало, она стала рассказывать с того момента, как они прошли Губы Поцелуя и вернулись в тот мир. Девушка говорила про Диану, Бориса, Дениса, Герку, Кватти.
– Я оставила Бориса с Кватти и пришла сюда, больше мне некуда и не к кому идти… – закончила она.
Катари к чему-то прислушивалась, обнюхивая Риту.
– Я не могу тебе помочь. Тут стоит блок. Информация не удалена, но блок есть.
– Ты хочешь сказать, что у меня с ним что-то было? – Рита снова зарыдала. – Как я его ненавижу, но больше ненавижу себя, презираю себя. Я переспала с человеком, из-за которого убили моих родителей, Борис дважды пытался убить Дениса. Мне так стыдно, ты даже не представляешь… Я поддалась на его убогое успокоение и ласки… Я была совсем одна… Я, наверное, сошла с ума в ту минуту… но это не оправдывает меня… – она плакала, а Лес веселился на всю катушку, шмыгая носами и рыдая.