Поцелуй навылет
Шрифт:
— Ты не останешься позавтракать?
— Не думаю, что это хорошая идея. — Портия освободилась из его объятий, притворившись, что ей срочно нужно собрать свою одежду. — Во-первых, мне кажется, что вино не самое лучшее средство от похмелья. А во-вторых, вчера вечером ты мне сказал, что возвращается твоя жена.
— Ах да, — пробормотал Пирс. — Действительно.
Он почесал затылок, и его рыжие волосы поднялись вверх и стали еще пышнее. Он был похож на серфингиста
— Она на самом деле возвращается...
Он потянулся к ней и начал покрывать поцелуями ее шею. Его язык двигался по напряженным мускулам, словно скользкие от масла пальцы массажиста. Его руки лежали у нее на бедрах. От него пахло свежими простынями, чистым полотенцем и грязным сексом. Этот запах опьянял, словно ячменная вода, смешанная с лимонным соком и текилой. Несмотря на сильнейшее возбуждение, Портия оттолкнула его и подошла к счетчику платы за парковку, на котором лежал полицейский шлем. Ей срочно требовалось отвлечься.
— Ты украл его, когда был студентом?
— Нет. — Пирс нетерпеливо смотрел на нее. — Я не учился в университете.
— Ясно. — Положив шлем на место, она подошла к телефону, привинченному к стене, и сняла трубку.
— Он работает?
— Да, конечно.
— Можно позвонить?
— Разумеется.
Кому бы позвонить, лихорадочно подумала Портия. Боже, ну почему она всегда пытается произвести на него впечатление своим позерством, а в последний момент ее храбрость улетучивается?
— Мы можем встретиться в понедельник? — спросил Пирс, когда она придерживала трубку плечом и грызла красивый ноготь. От неожиданности и восторга она откусила ноготь и выплюнула его.
— Нет, я занята. Как он работает?
— Наверху несколько монет. Как насчет того, чтобы пообедать в четверг?
— Точно не знаю. Я тебе позвоню.
— Лучше звони в офис, Топа... то есть Портия. Здесь к телефону может подойти моя жена. — Он совершенно не казался смущенным из-за своей ошибки и даже не подумал извиниться.
Вне себя от ярости, Портия мгновенно нашла способ отомстить ему.
— Привет, дорогой, это я, — низким голосом обратилась она к собственному автоответчику. — Да, я знаю, что мы не виделись целую вечность. Я была ужасно занята... Так и думала, что ты это скажешь, дорогой... Нет, все прекрасно. В последнюю минуту встречу отменили, и сейчас я совершенно свободна.
Она бросила лукавый взгляд на Пирса, который стоял у счетчика, притворяясь, что не слушает ее.
— Хорошо, в восемь в «Сиде». Жду с нетерпением. Пока, малыш.
— Кто это был? — холодно спросил Пирс, когда
— Мой отец. — Она поцеловала его в кончик носа. — Я позвоню, чтобы сказать, что у меня в среду.
— В четверг, — сухо поправил Пирс, провожая ее до двери. — Но мне кажется, в четверг я с кем-то уже обедаю...
Топаз прислушивалась к отдаленным раскатам грома, принимая ванну в квартире у Феликса Сильвиана.
— Феликс! — она повернула голову к приоткрытой двери. — Ты идешь? Вода уже остывает.
Никакого ответа. Из второй спальни донеслась приглушенная музыка, к которой присоединился глубокий баритон, фальшиво подпевающий музыкантам.
Дилан проснулся, угрюмо подумала Топаз. Его вечно хорошее настроение, нескончаемые шутки, бессмысленная наивность и вездесущность раздражали ее, но Феликс считал Дилана своим лучшим другом, поэтому Топаз приходилось изображать приветливость и делать ему комплименты, хотя на самом деле ей хотелось дать ему хорошего пинка, как вонючей собаке, которая крутится у нее под ногами.
— Феликс!
Топаз немного подождала и вздохнула с нетерпеливым облегчением, когда со стороны прихожей послышался звук босых ног, шлепающих по полу. Кто-то приближался к ванной комнате. Наконец-то, подумала она.
Топаз положила одну ногу на другую и так согнула колено, чтобы из пены показалось блестящее стройное бедро. Стряхнув пепел прямо на край ванны, она прижала плечи к кафельной стене, чтобы ее маленькие упругие груди с темными аппетитными сосками, похожими на шоколадные конфеты, приподнялись над водой.
Все ее ухищрения оказались напрасными, так как в ванную вошел Дилан и наклонился над раковиной, чтобы вымыть холодной водой небритое лицо. Его взъерошенные волосы прилипли к белому лбу.
— Я тебе не мешаю? — резко сказала Топаз, исчезая под мыльной пеной до самого подбородка. От резкого движения вода всколыхнулась.
— Нет, нисколько. — Он ухмыльнулся, закончив промывать покрасневшие с похмелья глаза, несколько раз моргнул и полюбовался картиной, достойной кисти Дега. — Продолжай, дорогая. Хочешь тост или еще что-нибудь?
— Убирайся отсюда! — яростно завопила Топаз, бросая в него книгу с пугающей точностью.
— Сначала тебе следует сделать паузу и сосчитать до десяти. Совет режиссера. — Продолжая ухмыляться, он вышел из ванной.
— У нас в ванной прекрасная Венера, — сообщил он, когда зашел на кухню, которую давно никто не убирал, и начал искать хлеб. — Я думаю, она хочет, чтобы ты потер ей спинку.
— Черт, она еще здесь? — Феликс застонал с набитым ртом. Он ел сандвич с беконом, не отрывая взгляда от газеты «Дейли мэйл». — Я думал, она ушла, пока меня не было.