Поцелуй небес
Шрифт:
А потом - торжественный проход от машины к обелиску на пригорке Крюковскому памятнику героям войны. Медленное шествие под руку в пронизывающем ветре, лепящем комья рыхлого снега на непокрытые головы молодых, на финский костюм Алексея (выскочил без пальто, не хотел праздничный антураж обносками портить), на еще живые розы, оставленные у холодного камня... Каждый раз после, проезжая мимо этого места, Женя сильно вол- новалась, переживая чувства, которые были должны прийти бы тогда, в свадебный день, но запоздали, затерялись среди дру- гих, а теперь ломились в душу с утроенной силой. И казалось ей странным, что песня "У деревни Крюково погибает взвод" появи- лась позже, а не в тот январский день. "Их в живых осталось только семеро, молодых солдат..." - Женя и Алексей постояли
На банкете все поначалу крутилось вокруг молоды - риту- альный зачин тостов, шуток, поздравлений, а потом пошло своим, независимым от виновников торжества, ходом. Ев- гения старалась прихватить кой-какие впечатления впрок, проза- пас, чтобы на досуге уже повнимательней перебрать и разглядеть - Ланкиного ухажера, смуглой национальности, тост-притчу Алана, материнскую гордую красоту и неожиданно дрогнувший голос отца, незатейливо пожелавшего своим детям, теперь уже двоим, долгого счастья.
А главное - первый вальс молодых супругов, открывавший по традиции праздник. Музыка закружила, гости расступились, осво- бодив площадку Евгения на мгновение оробела: разойдутся пары, а она останется, никем не замеченная. Когда Алексей, отделившись от группы гостей, направился через пустое пространство к ней, Женя даже протянула навстречу руки. А вдруг промахнется, пройдет мимо этот высокий, черноглазый красавец, с крутым завитком, упавши на лоб, и гордой статью принца. Он остановился прямо напротив нее и с коротким кивком, предложил руку. Алексей вывел Женю в центр круга и так ловко, уверенно подхватил, что пружина волнения отпустила и она поня- ла, что летит-несется сияющей кометой в неизбежное, огромное, напророченное всеми счастье.
Не танцевали они толком до того дня и не знала Женя, что имеет дело с профессионалом. Все списала на любовь, на хмельное головокружение, невесомую прелесть розовой дымки и надземную свою летучесть в сладком захлебе колдовского штраусовского вальса. 8 Михаил Александрович достал молодоженам путевки в Загорское охотхозяйство, гдев отдельно двухместном номере они должны были провести целую неделю - вроде как бы - свадебное путешествие.
Макарыч - отцовский шофер на ГАЗике прибыл чуть свет, едва гости отгулять успели, а молодые собраться. Отбыли - с чемоданом вещей, ящиком провизии и лукошком яиц, которое приходилось все время держать на коленях, потому что с ночи прихватил страшный гололед и на проселочных дорогах ГАЗик несло юзом. Молодоженов, сидящих сзади на жестком высо- ком сидении в обнимку кидало друг на друга, хор по радио ухал "Бухенвальдский набат", а чертово лукошко так и норовило уст- роить могучую, весьма неуместную яичницу.
Долго ехали по совершенно пустой дороге, с вензелями и закрутами, которые, наверняка, специально для пассажиров, устраивал Макарыч. Лес у охотохозяйства оказался дивным - белоснежную гладь огромного озера с чернеющими редкими холмиками энтузиастов подледного лова, обступали огромные укутанные снежными пуховиками елки. Было морозно, безветренно и тихо, так что слышался треск дальнего сучка, потревоженного белкой и висела в воздухе мельчайшая ал- мазная пыльца - с крыльев небесных хрустальных бабочек
Номер оказался довольно большим, с двумя полированными кроватями по сторонам окна, зеркальным шифоньером, столом и даже одиноким креслом.
– А здесь - душ!
– дежурная гордо распахнула дверь в углу. Правда, горячей воды пока нет".
– Туалет в конце коридора. Когда женщина удалилась оформлять путевки, Женя и Алексей переглянулись и без слов поняли - обоим хотелось бе- жать. За стеной громко бубнило радио и дети с визгом гоняли коридору хоккейную шайбу. У Евгении об обиды задрожали губы - не так представляла она себе лесное уединение.
– Ничего себе - "Охотхозяйство!" -
– Ну-ка посиди здесь, шубу не снимай, чемодан я пока снесу вниз. Мы переезжаем!
– Алексей исчез и через пять минут они уже шли за помрачневшей дежурной по аллейке вглубь леса. Женщина одела поверх белого халата стеганный ватник ки, натянула валенки и решительно, свернув с утоптанного снега в сторону, не оборачиваясь, предупредила:
– Здесь три дня не чищено. И дом уже неделю не топлен. Все выстужено. После каникул в нем до майских никто никогда не живет... Зря только меня гоняете, я же вам самое лучшее, что было в главном корпусе, показала. Алексей легко подхватил жену на руки, перемахнул через сугроб и поставил на деревянные ступени одноэтажного де- ревянного дома. Дежурная распахнула дверь в сумрачную нетопленую горницу, из которой вела дверь на веранду и в спальню. Раздернула пестрые летне-веселенькие шторы, открывая заснеженную кусты калины прямо под окнами и торжественный караул обступивших дом елей. В снегу под калиновыми кустами паслась стайка синиц.
– Здорово! Здесь так красиво...
– обрадовалась Женя... Можно, мы здесь останемся? Если надо доплатить...
– Оставайтесь, если охота. Эти домики все одно пустуют. Да вот перемерзнете вы здесь... Его топить и топить...
– засомневалась дежурная. Ну ладно, как знаете. Замерзнете - возвращайтесь назад.
– Так, посмотрим, что нам моя теща на дорожку дала, - Алексей распаковал коробки и сумки.
– Ого, щедро оснастила экспедицию молодоженов хоть на зимовку в Антарктиду. Из коробок появились банки тушенки, венгерское "лечо", куриное рагу, сайра и шпроты, конфеты, шампанское, коньяк и даже целый.
– Олично, Женюша! Сейчас 10 часов. Одевай мои валенки, бери корзинки с едой и - быстро - на кухню. А я здесь - по хозяйству, - скомандовал Алексей, принимаясь за печь. Через 20 минут на кухне, оснащенной двухмофорочной плитой с газовым баллоном, скворчала яичница, а в "горнице" трещала печь и завтрак, хотя съеденный не снимая варежек, получился приятный.
Скоро потеплело настолько, что Женя освободилась даже от шубы и занялась устройством домашнего уюта. Спальня оказалась совсем маленькая, почти как вагонное купе, с двумя полуторными кроватями и целой печной стеной, покрытой коричневатыми изразцами. Кроме того, в доме оказалась ванна. Если так можно было назвать крошечную темную и грязноватую кладовку с чугунным дровяным нагревателем и эмалированной, изрядно обитой сидячей ванной. Бак для воды пустовал - водопровод, по видимому, на зиму отключали.
К счастью, были у Лехи Козловского славного джигита Сослана свои представления о комфорте. Заметив что не спавшая всю ночь жена уснула, свернувшись клубочком на краешке посте- ли, он накрыл ее вторым одеялом и прихватив топорик с ведром, вышел пройтись.
Боже, как приятно и как просто устраивать сногсшибатель- ные сюрпризы! Не надо ни телефона, по которому можно заказать утонченный ужин прямо в номер или свежие орхидеи посреди ночи, в честь удачного интима, не надо, в сущности, и толстого кошелька, и расторопного, спешащего угодить клиенту буржуйского "Бюро услуг", берущимся усладить заказчика хоть симфоническим оркестром, хоть восточным поваром с походным мангалом, или караваном верблюдов - отсчитывай себе баксы, а подумают и подсуетятся за тебя другие.
Алексей привык заботиться сам. Ему это было приятно, от силы, от чувства удали, бурлящей радостной энергии, и нравилось, когда светлые серьезные глаза Евгении широко распахиваются, излучая детское, восторженное обожание. Он доставил себе это удовольствие - стоять, небрежно притулясь к косяку, наблюдать как заахала Евгения, всплеснула руками, зак- ружилась, засмеялась и, наконец, бросилась ему на шею, прижа- лась, тихо-тихо шепча в щеку: "Я люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя..."
А всего-то - пустяк! Еловые лапы - смоляные, пахучие, с гроздьями шишек и без, ветки калины с темно-рубиновыми, чуть прозрачными ягодами, стол у печи, сервированный к ужину с бу- тылкой шампанского в центре и заботливо положенными на тарелки алюминиевыми вилками - совсем шикарная жизнь!