Поцелуй пирата
Шрифт:
– Что это? – небрежно спросила она, притворяясь безразличной.
Аполло открыл сундук и вынул оттуда целый ворох платьев. Он порылся в нем и, выбрав одно, расправил на своей груди, повернулся к Люси, приглашая девушку оценить наряд.
У нее захватило дух от восторга. Люси никогда не была франтихой, но сейчас ей захотелось немедленно облачиться в этот роскошный наряд из турецкого атласа, отделанный воздушными кремовыми кружевами. Переливы изумрудного цвета сводили на нет скромную прелесть всех ее белых платьев.
– Господи! – с восхищением прошептала она. – Какая прелесть, правда, Аполло?
Гигант широко
– Можно? – застенчиво спросила она.
Он опустил шуршащее платье в ее бережно подставленные руки. Люси подняла его повыше и приложила к плечам, чтобы посмотреть, как оно подойдет ей. Но ее восторг мгновенно испарился, и она подняла на Аполло огорченные глаза. Конечно, это платье было сшито для женщины, которая была гораздо выше Люси ростом. И обладала более пышными формами.
– Я слышала, что Року нравятся женщины более упитанные, – силясь казаться равнодушной, произнесла она, но упавший голос выдавал ее чувства.
Она бросила горький взгляд на сундук. Наверное, это платья его женщин, с которыми он развлекался здесь, на борту своей шхуны. Достаточно было увидеть вызывающую роскошь нарядов этих дам, чтобы понять, что она сама никогда не могла бы показаться ему привлекательной.
Люси почувствовала себя страшно неуклюжей в мужской одежде. Но с гордым видом она бросила платье на пол.
– Можете передать капитану, что меня вполне устраивает мое платье. Мне не доставляет никакого удовольствия наряжаться в платья его бывших любовниц.
Лицо Аполло стало таким удрученным, что Люси ощутила мгновенный укол совести, но решила не сдаваться.
– И еще скажите ему, что он ошибается, если думает сделать из меня свою союзницу, подкупив красивыми тряпками. Я не робкая мышка, как это ему кажется, которую можно приручить куском сыра.
Расстроенный Аполло небрежно сунул отвергнутое платье в сундук, захлопнул крышку и легко взвалил его на плечо.
– Хорошо, мисси. Я передам капитану ваши слова.
– Спасибо, сэр, – вежливо сказала Люси, наклонив голову, и затаила дыхание в надежде, что он забудет запереть за собой дверь.
Этого не случилось, и, тяжело вздохнув, она подошла к столу, чтобы подкрепить свои силы, столь необходимые ей в схватке с коварным капитаном.
Когда она сдернула салфетку, у нее вырвался раздосадованный вопль. Между миской с бобами и кружкой, полной пенящегося молока, стояла тарелка с солидным куском сыра.
Как и обещал, Клермонт не навязывал Люси свое общество, предоставляя ей полную свободу в течение дня, но, увы, только в пределах каюты. Если бы не краткие визиты Аполло по утрам и вечерам, можно было подумать, что капитан совершенно забыл о своей пленнице.
Она безумно тосковала в одиночестве, не зная, чем заняться. С каждым бесконечно длившимся днем, проходившем в тишине и унынии, просторная каюта казалась ей все уже и теснее.
Люси подолгу простаивала у окна, неутомимо вглядываясь в горизонт. Но день за днем он оставался всего лишь тонкой линией, соединяющей пасмурное небо со свинцовым морем. Ни земли, ни паруса. Возможности убежать не представлялось, так как каждый уход неизменно приветливого и улыбчивого гиганта сопровождался ненавистным ритуалом наложения запоров на ее клетку. Люси становилась все
На третий день, вконец истомившись от скуки и безделья, она решила устранить учиненный ею беспорядок. Разложив все вещи по местам, она подняла с пола книгу и стала листать с единственным намерением выяснить, что могло интересовать человека с натурой Мориса Клермонта.
Стоило лишь бегло просмотреть сочинение Даниэля Дефо, чтобы понять, что это обыкновенный роман, замаскированный под автобиографию неизвестного пирата, якобы существовавшего на самом деле.
Люси с презрением захлопнула книгу. Отец всегда едко высмеивал романы, утверждая, что нечто, не происходившее в реальной действительности, не может иметь никакого смысла для познания жизни. Она хотела было отбросить «Капитана Синглтона», но неожиданно ей в голову пришла любопытная мысль. Если верить отцу, который высмеивал и осуждал все на свете, включая собственную дочь, то в мире оставалось слишком мало, чтобы сама жизнь имела для нее смысл. Из духа противоречия девушка начала читать, удобно прислонившись спиной к переборке и скрестив ноги.
Когда четыре часа спустя Аполло принес ей ленч, она все еще сидела на полу в той же позе. Продолжая читать, она рассеянно протягивала руку то за хлебом, то за кусочком мяса, другой перелистывая страницы. Сначала Люси внимательно читала главу за главой, надеясь натолкнуться на описание способа побега главного героя. Но незаметно для себя она все больше увлекалась невероятными приключениями морского разбойника в экзотических странах.
На следующее утро она закончила чтение романа, перевернув последнюю страницу с грустным, но удовлетворенным вздохом. Бережно поставив увесистый томик на место, она порылась на полке и нашла еще два романа Дефо.
Первым она жадно проглотила тот, что был потоньше, и дочитывала уже половину второго, когда Аполло вошел с ужином. Люси отложила книгу в сторону, стараясь не помять тонкие листочки. Ее разгоряченное воображение наделяло героев Дефо внешностью и характером Мориса. Но последнее превращение Клермонта в благородного Робинзона Крузо, потерпевшего кораблекрушение, а Аполло – в его преданного Пятницу на голодный желудок давалось ей туговато.
С живым интересом она наблюдала за рулевым, невозмутимо накрывающим на стол. Замысловатые, богатые опасными приключениями истории героев Дефо заставили ее задуматься о том, что толкает людей бродить по свету и становиться по ту сторону закона. Как всегда, Аполло явился босым, и страшные шрамы, опоясывающие его щиколотки, неудержимо притягивали взгляд девушки.
Когда он собрался уходить, она вдруг вскочила.
– Постойте! – Она умоляюще сложила руки и робко улыбнулась ему. – Пожалуйста, подождите. Поужинайте со мной. Я… мне так одиноко.
Аполло секунду поколебался. Затем учтиво поклонился:
– С почтением принимаю ваше любезное приглашение, мисси.
Пока он усаживался, Люси тщательно разделила еду на две равные части. Она чуть не рассмеялась вслух при мысли о реакции отца, если бы он увидел ее за общей трапезой с человеком, который в его глазах был не выше дикаря.