Поцелуй победителя
Шрифт:
Арин сказал:
— Назови свои условия.
Риша опустилась на стул из тикового дерева.
— Я не смогу убить отца Верекса. Но у вас, — она обвела рукой всех троих, — может получиться — с моей помощью. Избавьтесь от императора — и победите в войне без генерального сражения.
— Постой-ка, — вдруг произнесла Кестрель. У нее зародились подозрения. — Тебя вообще здесь быть не должно. Верекс сказал, что ты осталась при дворе.
Услышав имя принца, Риша как будто немного смягчилась.
— Верекс уехал. Ничто меня больше не держало. Я сбежала.
— И
Принцесса пожала плечами:
— Не так уж трудно добраться куда-то, если готов убить за это.
Арин обратился к Кестрель по-гэррански:
— На что ты намекаешь?
Она поняла, почему он перешел на другой язык, — считал, что Риша не знает гэрранского. Но Кестрель все равно не решалась ответить, что разгневанную принцессу с соблазнительной приманкой мог прислать генерал Траян. Кестрель боялась попасть в ловушку.
— И какую помощь ты можешь предложить?
— Я могу сообщить вам, где можно застать императора отдельно от армии, в сопровождении лишь небольшой охраны.
— Откуда у тебя такие сведения?
— Узнала при дворе.
Кестрель по-прежнему чувствовала подвох. Слишком просто.
— Ты все еще не назвала свои условия.
Риша посмотрела на Арина:
— Пообещай, что Верекс не пострадает. Ты должен защитить его.
Арин вздрогнул и произнес, словно оправдываясь:
— Я никогда не желал зла валорианскому принцу.
Но Рошар переменился в лице… и Кестрель вдруг поняла почему.
— Нет, — возразила она, повысив голос. — Нельзя. Его смерть ничего не даст. Тебе же лучше, если он унаследует империю. Он станет другом востоку.
— Это не важно, — покачал головой Рошар. — Наша королева разнесет империю в клочья, если представится такая возможность. Убийство императора и впрямь может решить исход войны. Верекс станет политическим союзником. Но если он унаследует трон Валории, империя останется угрозой. Как для нас, так и для тебя, Арин.
— Убей Верекса — и его место займет кто-то другой, — не согласилась Кестрель. — В случае смерти принца сенат выберет другого императора.
Серые глаза Арина вмиг поблекли.
— Они выберут генерала Траяна.
Рошар пожал плечами:
— Нет, если убьем и его. Скинь с доски все главные фигуры в «Пограничье» — и что останется делать твоему противнику? Только сдаться.
— Ты забыл про еще одну важную фигуру, — вмешалась Риша. — Про меня.
Плечи Рошара дрогнули. Кестрель чувствовала, как в воздухе нарастает напряжение.
— Мы с Верексом должны пожениться, — заявила принцесса.
— Союз востока и запада, — задумчиво произнес Рошар.
Кестрель поймала взгляд Арина, но не смогла разгадать его.
— Для тебя, мой милый гэррани, это не лучший исход, — сказал Рошар Арину. — Твой маленький полуостров просто раздавят.
Такой риск существовал всегда, даже в случае победы. Запад мог попытаться снова захватить Гэрран, восток — поглотить его и сделать частью своих владений. Но теперь Кестрель показалось, будто перед ней открылась картина неизбежного будущего:
— Решайтесь, — потребовала Риша. — Или я уйду. Мои сведения в обмен на безопасность Верекса. Да или нет.
Арин встретился взглядом с Кестрель. Его губы были сжаты, глаза смотрели мрачно, словно спрашивая, стоит ли игра свеч. Кестрель вспомнила руку императора на плече отца. Ключ, который Верекс прислал к ней в темницу. У ее друга доброе сердце. Но и Рошар по-своему прав.
Кестрель знала, что выбрал бы отец на ее месте. Она поняла, что привыкла доверять голосу, который звучал у нее в голове и спас в бою. Даже сейчас мысль о том, чтобы обратиться за советом, успокаивала… Пусть Кестрель и презирала сама себя за это. Однако уже не важно, что выбрал бы ее отец. Кестрель — не он.
— Да, — кивнула она. — Я согласна.
— Тогда я тоже, — отозвался Арин.
Рошар уставился на свои ладони.
— Мы не можем никому гарантировать безопасность. Никогда. И тем более на войне.
— Но мы можем попытаться, — сказал Арин. — А еще ты можешь защитить Верекса от вашей королевы.
Рошар кивнул, но рассеянно, с недоверием. Ему словно вручили собственный портрет, только без увечий, и теперь принц не знает, как объяснить, что это совсем не его лицо.
— Я подслушала разговор. Глава сената говорил, что, если удастся захватить пляж, император возьмет небольшой отряд и отправится в глубь полуострова в Сизию, — рассказала Риша.
— Там роскошный особняк, — ответил Арин, — но со стратегической точки зрения это поместье абсолютно бесполезно как для императора, так и для его войска. Там только виноградники. Урожай еще не созрел. Запасы не пополнить. Поместье находится к северу от дороги на город, так что размещать там временный штаб нет смысла.
Однако Кестрель хорошо знала императора.
— Говоришь, особняк красивый?
Арин пожал плечами:
— До войны он славился своими витражами. Комнаты озарены разноцветным сиянием. По крайней мере, так говорили. Я сам никогда там не был.
— Император — ценитель красоты.
Арин дернул рукой, будто хотел потрогать шрам на левой щеке, но вовремя сдержался. У Кестрель заныло сердце, ведь он явно вспомнил, как на него напал подосланный императором убийца. Кестрель почудилось, будто она пережила это вместе с ним и сейчас вернулась в тот момент и стоит рядом, парализованная, не в силах ни закричать, ни пошевелиться.
А потом Кестрель представила себя в своих дворцовых покоях: на ней красное платье, на плечах золотое кружево. Кестрель забыла об этом, но теперь воспоминание вернулось — тугой корсет, складки алой парчи. Император сам подобрал ей свадебное платье. Точно так же он выбрал и Кестрель: выкроил ее и пришил на пустое место рядом со своим сыном. Расшил ее золотыми нитями по своему желанию. «Я выбрал тебя, Кестрель, и ты сделаешь то, чего не смог мой сын: станешь достойной наследницей».