Поцелуй смерти
Шрифт:
– Я даже не помню, как этот тип выглядит, - сказал Пласки.
– Я видел его всего два раза и то мельком. Откуда он мог знать про сумму депозита в сейфе? Каким образом, а?
– А ты не знаешь?
– угрюмо проворчал Таррин.
– Это человек-невидимка. Человек-невидимка все знает и все видит.
– Да? А я думал, что он оборотень, - в тон ему ответил Пласки.
– Да заткнетесь вы наконец или нет?!
– сорвался на крик Сеймур.
– А мы ничего, только чтобы скоротать время, - робко возразил Пласки.
– Тогда лучше помолчи или займись чем-нибудь, - проворчал
Таррин поднялся из кресла, подошел к бару и, бросив в стакан несколько кубиков льда, наполовину наполнил его бурбоном. Грустно потягивая виски, он вернулся на свое место.
– Все дело в том, что вы не знаете этого типа, - заметил он, усаживаясь. А я, я знаю его. И, поверьте мне, я боюсь... Меня постоянно бьет дрожь. Это машина, терминатор. Когда-то у меня был сержант, похожий на него. Так я тоже боялся его. Я вам скажу, что...
– О! Заткнись же ты наконец!
– взвизгнул Сеймур, находившийся на грани истерии.
– И не подумаю!
– продолжал Таррин.
– Нужно знать того, с кем придется иметь дело. Вы только обратите внимание, какие у него нервы! Сжег мой лучший бордель. И в течение двух-трех часов несколько раз снова нанес удар. Работает, как часы! Уничтожил Пайнчестер, разнес вдребезги машину за восемь тысяч долларов, напугал меня чуть не до смерти, сделал кровопускание Джейку, терроризирует всех и вся...
Он замолчал, чтобы глотнуть бурбона.
– Затем, буквально через пару минут, заявляется ко мне домой. Ко мне! Не торопясь, мило беседует с моей женой... Но этого хватает, чтобы превратить мою жизнь в один нескончаемый кошмар, хотя это уже другая история, а потом...
Таррин засмеялся коротким нервным смешком:
– Потом он отправляется к Сеймуру, красит воду в бассейне, сбрасывает туда Поля и Тони, перерезав им глотки, как цыплятам, отключает телефоны, свет, потрошит мягкую мебель и подушки с матрацами - это чтобы дать нам понять: так произошло бы с тем, кто в этот момент находился бы в постели. Это еще не все: он разряжает свой револьвер в портрет Уолта. Для многих подобных подвигов было бы достаточно, только не ему! Он совершенно спокойно, как Иоанн Креститель, появляется в Триангл, сжигает все досье, закрывает Томаса в сейфе и сматывается с четвертью миллиона долларов. Клянусь вам, он очень похож на того сержанта, которого я знал. Тот как-то решил перетрахать всех сингапурских шлюх и при этом не заплатить ни цента. И, можете себе представить, ему это чуть было не удалось.
– Ты закончил свой панегирик?
– спросил Сеймур ледяным тоном.
– Да, закончил. Но считаю, что на совете кому-то следует предложить всем нам на время исчезнуть с горизонта. Как бы то ни было, не мешало бы немного отдохнуть. Я пообещал жене, что мы поедем в Акапулько. Заодно предоставим поле деятельности хит-менам, а когда все будет кончено, можно спокойно вернуться.
Пласки хихикнул. Сеймур смотрел на Таррина с нескрываемым презрением. В этот самый момент широкие двустворчатые двери распахнулись, и в гостиную вошли пятеро, причем в центре группы находился тот, что постарше, а остальные, помоложе, окружали его с четырех сторон. Пласки, Сеймур и Таррин почтительно поднялись.
– Итак, - спросил он тихим голосом, - что тут у вас происходит?
Взгляд босса переходил с Сеймура на Пласки, с Пласки на Таррина и вновь возвратился к Сеймуру.
– Во всем виноват этот сумасшедший Болан, - начал сдавленным голосом Сеймур.
– Первый контракт сорвался. Он оказался хитрее двух дураков из Филадельфии. Кончилось тем, что он их прихлопнул.
– Да, я знаю, - спокойно ответил босс.
– Но он на этом не остановился!
– вмешался в разговор Пласки.
– Разгромив мою фирму, смылся с депозитом - четвертью миллиона долларов.
– Он сжег мой лучший дом и запугал до смерти жену, - добавил Таррин, разглядывая свои пальцы.
– А также убил моих людей и разграбил виллу, - пробормотал Сеймур. Устроил настоящий бордель.
– Бордель? Сеймур кивнул:
– Он покрасил воду в бассейне. Перерезал телефонные и электрические провода. Распорол ножом мебель и все матрацы в доме.
Сеймур, пожав плечами, добавил:
– Лично я называю это "устроить бордель".
– Он еще воспользовался портретом Уолта как мишенью, - съехидничал Таррин и усмехнулся.
– Такой, знаете ли, хороший был портрет, над камином, в стиле "президент-генеральный директор".
– Это один солдат или целая армия?
– спросил босс, удивленно приподняв брови.
– Это один псих!
– с бешенством вскричал Сеймур.
– Послушайте, Серджио, нужно что-то предпринять.
– Так что вы уже сделали?
– осведомился тот. Трое потерпевших в смущении переглянулись.
– Кроме того, что спрятались, - деликатно кашлянул старик.
– Что, неужели Организация стала такой беззащитной? Такой слабой, что один человек, один, Серджио повысил голос, - может загнать ее в нору?
– Это не совсем простой тип, - сказал Таррин, оправдываясь.
– Я когда-то знавал одного сержанта...
– О-о! Да заткнись ты со своими дурацкими историями про сержанта-бабника!
– закричал Сеймур, у которого уже начали сдавать нервы.
Таррин снова вскочил с кресла и потряс кулаком у него под носом.
– Еще одно слово про моих баб, и я надаю тебе по роже! Ты понял? По роже! Мистер контролер!
– Сядь и замолчи, Леопольд, - вмешался Серджио.
– Зачем сердиться друг на друга? Ведь у вас есть общий враг, разве не так?
Он укоризненно посмотрел на Сеймура:
Это ваша вина, Уолтер, вы несете всю ответственность. Именно вы сделали первую и самую главную ошибку: позволили ему войти в Организацию, дав возможность узнать нас и шпионить за ними. Теперь преимущество на его стороне. Сейчас он может затаиться, прекрасно зная, что у нас очень мало шансов найти его. Все это стоит дорого, очень дорого.
– У меня с самого начала были сомнения, - оправдываясь, сказал Сеймур. Его привел Пласки. Я ждал, когда он выдаст себя.