Поцелуй стали
Шрифт:
— Ты и так бы ничего не смогла сделать с дневником сегодня. Не глупи! Лучше успокойся и приди к Блейду с утра. Ты выспишься, а ему как раз настанет пора на боковую. У тебя будет преимущество.
— Черт! — пробормотала старшая из сестер. Ей едва удавалось держать глаза открытыми, не говоря уже о том, чтобы иметь дело с властным голубокровным. Раз уж именно Лена предложила разумное решение, похоже, Онория и правда плохо соображает.
— Ты права. — Она понурилась. — Я приду к нему утром. — После долгой
Бум, бум, бум!
Онория отступила, держа в руках сумку, набитую книгами. Если случится худшее, можно просто врезать обманщику по голове.
Снова постучав, она услышала шаги. Дверь открыла покрасневшая и запыхавшаяся будто от бега Эсме.
— Онория. — Экономка заправила черный локон за ухо. — Мы тебя не ждали.
— Блейд точно ждет, он пригласил меня прошлой ночью.
Онория прошмыгнула в дом. В резком утреннем свете виднелись пылинки, поднимающиеся в воздухе вокруг шелестящих юбок.
— Да? — Эсме дурой не была и смотрела на гостью с подозрением.
Похоже, экономка верна хозяину, но, разумеется, поймет ее как женщина женщину.
— Он украл необходимую мне вещь. Пожалуйста, Эсме.
— И как ты собираешься ее вернуть?
Онория покраснела:
— Любыми способами.
Эсме неправильно ее истолковала и улыбнулась полными губами.
— Он в своих покоях, скорее всего, собирается прилечь на часок-другой. Мужчины только что вернулись.
Онория невольно застыла у лестницы:
— Есть убитые?
— Нет, они просто патрулировали улицы. Удачи.
— Я думала, вы на его стороне.
— Возможно, — тепло улыбнулась Эсме. — А может, посылаю ягненка в логово волка.
Не обращая внимания на поддразнивание, Онория глубоко вздохнула и поднялась по лестнице. Никакой она не ягненок. Блейд заплатит за обман. От ее кожи все еще пахло розовым мылом Эсме, так что есть надежда незаметно подобраться к господину.
Онория быстро подошла к двери и задумалась, не постучать ли. Эсме вроде так не делала, а незваной гостье хотелось застать хозяина врасплох. Решившись, она открыла дверь, проскользнула в комнату и застыла на месте.
Блейд развернулся, услышав ее изумленный вскрик, и поспешно обернул полотенце вокруг талии. Но ткани оказалось маловато, и одно сильное бедро так и осталось открытым, даже когда господин кое-как заткнул один край полотенца за другой. Блейд изумленно посмотрел на Онорию и нахмурился.
Она не могла оторвать глаз от широкой мускулистой груди. Грубая татуировка лентой опоясывала его левую руку и тянулась вдоль ребер. Дорожка волос опускалась от пупка и до края полотенца. Натянувшаяся ткань показала, что господин вовсе не возражал против неожиданного визита.
Онория поспешно отвернулась. Такого она
— Ну шо ж, вряд ли ты пришла подоткнуть мне одеяло, — протянул господин.
— Конечно, нет, — бросила Онория через плечо, заметила его соблазнительное тело в зеркале и отвернулась, зардевшись, к стене. — Ты точно знаешь, зачем я пришла. Ты неприлично выглядишь, оденься!
— Это не я тока что ворвался в покои жентльмена, не постучав.
У нее во рту пересохло, стоило ей услышать звук упавшего полотенца. О боже милостивый! Он голый. Перед ее мысленным взором появилось видение обнаженного Блейда.
Так просто удостовериться, верно ли ее представление.
«Не смей!» — приказала себе Онория.
— Боюсь, ты мя ошарашила, — бросил господин, неторопливо двигаясь за спиной гостьи.
Послышался шелест простыней, а затем шорох кожаной одежды.
— Ты в подобающем виде?
— Едва ли, — иронично ответил Блейд.
— Одет?
— Ага.
Он с ней играет. Сжав руки в кулаки, Онория повернулась и посмотрела ему в лицо. Краем глаза заметила, как он натягивает кожаные штаны, но не осмелилась опустить взгляд ниже.
— Мне нужны дневники. Это не игра! Ты же знаешь, как они для меня важны.
— Дневники? — Блейд принял изумленный вид. — Так эт в них дело. А ты разве вчерась не забрала свои пожитки?
— Ты их подменил, пока я одевалась. В сумке оказались «Алая буква» и «Укрощение строптивой». Представляю, как ты хохотал до колик.
Блейд сложил руки на груди и внимательно посмотрел на Онорию. Мышцы его рук напряглись.
— Ага, мне так приспичило повидаться с тобой еще разок, что я спер драгоценные дневники. Че в них за важность?
— Не твое дело!
— Тада обратно их не получишь.
Кольцо жгло ее палец.
— Нет, получу.
Она шагнула к господину.
— Хош мя умаслить, милашка? Ну так вот, мне осточертели игры! — Он шагнул навстречу и окинул ее сердитым взглядом: — С тя уже причитается поцелуй, которого я так и не дождался.
Он опять вторгся в ее личное пространство, стараясь устрашить весом и ростом. Внизу живота что-то затрепетало.
— Ты же говорил, что не хочешь поцелуя против воли.
— А може, я передумал.
Ногтем Онория поддела верхнюю часть кольца, выставив иголку, смоченную в ядовитом веществе. Одна мысль о поцелуе Блейда ослабляла волю — и колени. Но, подобравшись вплотную, удобнее его обездвижить. Она задрала подбородок и посмотрела господину прямо в глаза.
«Давай, кровопийца, поцелуй меня насильно, и это будет последнее, что ты сделаешь в ближайшее время».
Его глаза слегка расширились, и господин спросил тихим хриплым голосом:
— Ты бросаешь мне вызов?