Поцелуй весны
Шрифт:
Солнце заслепило, но через секунду девушка привыкла к ярком свету и увидела перед их маленьким отрядом полчище всадников.
Все лошади — красивые, статные, их седла и уздечки украшены флажками и ленточками, несколько всадников гордо несли знамена королевского дома, можно было разглядеть и парочку бардов: на них не было доспехов, а вместо арбалетов и топоров сбоку к седлам их лошадей крепились лютни и трубы.
Во главе этого чуть ли не войска был немолодой мужчина с белыми пышными усами и тяжелым темным взглядом. Он восседал на черном
Король.
Вдруг рядом с монархом девушка распознала знакомое лицо. Размунд. Приглядевшись еще лучше, она увидела, то ли во втором, то ли в третьем ряду всадников уставшего и напряженного, но живого и здорового отца.
— Отец! — тут же вскрикнула Катрина и, ловко соскочив с лошади, бросилась.
— Леди Догейн, нет! — попыталась остановить ее Валента, но не смогла ухватить девушку так, чтобы самой не выпасть из седла.
Воины короля занервничали и принялись нерешительно переглядываться. Сначала какие-то люди в доспехах преградили им путь, а потом вдруг выскочила девица в грязном и помятом, но все же дорогом платье. Ерунда какая-то…
— Леди Догейн? — Размунд признал ее первой и даже улыбнулся.
В рядах всадников появилось волнение, кто-то проталкивался сквозь них. Винсент, услышав дочь, пробился, слез с коня и успел сделать лишь пару шагов в направлении дочери, прежде чем она подлетела к нему и повисла на шее.
— Катрина… Что ты здесь делаешь? Почему ты не у Дузмара?.. И… Кто эти люди? — он растерянно осмотрел Валенту и ее воинов.
— Это рыцари… Они помогут. А Дузмар… Долго рассказывать, отец.
— Рыцари? — раздался громкий, похожий на рокот, голос, — вы двое ничего не говорили о них, — король заговорил.
Он сердито оглянул Размунда.
Винсент же специально продолжил обнимать дочь, чтобы не смотреть монарху в глаза. Они были… Невыносимо холодными.
— Ваше Величество, — Валента выступила, — сейчас у нас с вами общая цель. Мы можем помочь друг другу.
Король был явно не в восторге от появления незнакомых рыцарей. Он уж хотел что-то сказать, точно сердитое и грозное, но тут на дороге показалась новая группа всадников.
Люди Валенты привели Арию.
Распознав темноволосую девушку в оковах, монарх насупился, крепко стиснул губы и замер в ожидании.
Амбал, который вез ведьму в своем седле, спешился и помог Арии спуститься на землю. После вывел на дорогу, поставив прямо перед монархом.
Ведьма вначале понурила голову, а потом… Вдруг резко подняла ее, направляя на монарха пронзающий храбрый взгляд.
У Артура мурашки пробежали по телу. Даже он побоялся бы… Кажется, Ария уже точно решила: ей нечего терять.
— Это Ария Гронсейн, Ваше Величество, — представила ее Валента, — и она единственная, кто может спасти вашего сына. Наследника престола.
Сэру Догейну почудилось, что ведьма дрожит. От страха?
Проклятье, как бы ей не взбрело ничего дурного в голову!
Он спешился и вышел. Как будто к семье, но на самом деле, чтобы внимательно уставиться на Арию.
— Как это понимать? — король сверкнул яростным взглядом, — я едва ли верю во всю эту историю с вепрем… А сейчас вы приводите ко мне ту, кого во всем обвинили, и предлагаете принять ее помощь?!
Сэр Догейн увидел, как лицо ведьмы побелело, как затряслись губы. Но она продолжила, словно заколдованная, глядеть на короля.
Нет. Она не злится, она не собирается на него напасть. Она действительно… Действительно испугана до смерти.
Вдруг захотелось ее обнять и успокоить… Даже несмотря на все трудности и обиды.
— Артур… — шикнул Винсент на сына так, чтобы монарх не услышал, — что происходит? Ты хоть представляешь, как сложно было его убедить?!
— Только Ария может расколдовать принца, — ответил сэр Догейн, в отличие от отца, громко, во всеуслышание, — даже серебряные рыцари это признали.
Ария словно бы освободилась от злых чар короля и осторожно посмотрела на Артура. И кивнула, легко, благодарно.
Взор монарха метнулся в сторону Валенты и та заметно напряглась.
— Так это серебряные рыцари? Еретики и шарлатаны! — выпалил он.
— При всем моем уважении, Ваше Величество, — магистр так резко подалась, вдруг болезненно согнулась: раны еще не до конца затянулись, — и проговорила резко, — впрочем… У меня нет к вам никакого уважения, я не собираюсь этого скрывать…
— Таких союзников вы выбираете, лорд Догейн? — перебив Валенту, король обратился к Винсенту, — дочь предателя, которую обвиняют в колдовстве и покушении на моего сына, еретики с Соленных островов, у которых нет ко мне никакого уважения? Кто еще, лорд Догейн, ходит в ваших друзьях?
Тот крепко стиснул зубы и про себя взмолился, чтобы никому не хватило ума упомянуть еще и короля-фейри…
— Я, — вдруг послышался твердый голос, — я хожу в его друзьях, Ваше Величество, — Катрина невольно вздрогнула. Она никогда бы не подумала, что переломный момент в этом сложном разговоре совершит Размунд… Но именно он заставил монарха умерить пыл, — я понимаю, что все это кажется безумным… Но это правда. Я не сомневаюсь. Разве когда-нибудь я подводил вас? Разве когда-нибудь я подводил вашего сына?
— Нет, — королю явно не хотелось этого признавать, — но все бывает впервые, сэр Размунд.
— Не спорю. Так может, вы впервые доверитесь если не лорду Догейну и, тем более Арии Гронсейн, то рыцарям Серебра? Сколь бы напряженными ни были наши отношения с Соленными островами… Стоит все же признать, что о рыцарях ходит молва.
— Да. Молва о еретиках.
Валента как-то странно дернулась, и Катрине почудилось на мгновение, что та сейчас набросится на короля.
Магистру, впрочем, хватило ума и самообладания, чтобы этого не делать.