Поцелуй зимы
Шрифт:
И… Почему не мерзнет также, как мерзнет здесь она?
Впрочем, несмотря на сомнения, леди Догейн помогла Бенжену дотащить фейри до его спальной. Девушка доселе здесь не бывала, и одним Небесам известно, откуда знает дорогу паж. Она ожидала увидеть ледяное ложе, мебель, сделанную из снега, пол, стены и потолок, покрытые инеем… Однако это была обыкновенная комната. Нет, большая, роскошная, можно сказать, королевская. Но все же она не отличалась от покоев людских властителей.
Хозяин едва понимал, что происходит. Он побледнел, хотя, казалось, его кожа и не могла стать еще белее. На лице проявились темно-синие прожилки, глаза как-то странно припухли и покраснели.
Но вскоре они добрались до кровати, развернули вконец ослабшего Хозяина и уложили его на мягкие перины. Вздохнув облегченно, но как-то болезненно, он тут же закрыл глаза и притих.
Кажется, фейри уснул.
— С ним все будет хорошо, — вдруг прошептал Бенжен. В его словах различались страх и неуверенность.
— Бенжен… — Катрина осеклась, подбирая слова, — что это все значит? Ведь он… Он убил тебя! Он убил всех!
— Что? — паж оглянул ее недоуменно, — нет… Это не так! Он сохранил мне жизнь. Сохранил жизнь всем нам! — мальчик ни с того ни с сего замялся и тут признал, — ладно. Быть может, в том, что с нами случилось, есть его вина. Если бы он не был Хозяином Зимы так долго… Его земли не влияли бы на людей так пагубно. Но он остается в этом виде против своей воли. Его сердце украли ведьмы…
Катрина болезненно зажмурилась, замотала головой. Она ни черта не понимала! Бенжен, заметив это, замолк и напряженно напыжился. Он бы и рад все объяснить, но как?
— Бенжен, — вдруг раздался хриплый слабый голос. Катрина вздрогнула. Хозяин Зимы очнулся и смотрел сейчас измученными глазами то на нее, то на пажа, — проверь остальных, они могли пострадать… — он с трудом приподнялся, а потом, глянув на Катрину как-то растерянно и обречено, проговорил, — я сам ей все расскажу.
Бенжен кивнул послушно, с теплотой коснулся руки леди Догейн, будто подбадривая ее, и быстро вышел из комнаты.
— Пострадать? Как они могли пострадать? — дозналась Катрина строго, когда мальчик оказался за дверью.
— Никак. С ними все хорошо, пострадал только я, — отозвался фейри, — впрочем, тебе ведь до этого нет дела, верно?
— Почему просто не объяснить мне все?! — рыкнула Катрина. Она уже была сыта по горло Хозяином и его бурным характером. То он хватает ее и чуть не насилует, то обижается, как наивная девица!
— Я пытался тебе объяснить! Но ты не слушала! Ты только огрызалась и провоцировала…
Она осекла его, не желая тратить время на бессмысленные истерики:
— Теперь я слушаю.
Он замолчал, уставившись на нее. Вздохнул и на выдохе словно бы избавился от бурлящих эмоций. Лицо фейри снова стало спокойным, бесстрастным, а взгляд уже почти ничего не выражал.
— Теперь слушаешь? Хорошо, — впрочем, голос остался тоскливым, — те девушки и твой паж… Они не мертвы. Они спят. Мое царство… Мое состояние плохо воздействует на людей. И когда я вижу, что у моих гостей больше не остается сил терпеть это воздействие, я помещаю их в глубокий сон. Это сохраняет им жизнь, но отнимает очень много моих сил.
— И когда… Когда ты планировал их разбудить? — Катрина нахмурилась. Она не знала, верить ему или нет.
— Когда стал бы самим собой.
— В смысле? А сейчас ты не ты?! — воскликнула леди Догейн раздраженно.
— Нет, — фейри опустил взгляд, — я… Я давно уже перестал быть собой.
Стало тихо. Катрина, сложив руки, пристально глядела на него, пытаясь понять, что он имеет в виду и не врет ли. Хозяин же искал в себе силы продолжить
— Хозяин Зимы, — он заговорил с надрывом, — лишь часть того, чем я являюсь. Есть и другие Хозяева. Весны, Лета, Осени. И все они — я. Но вместе с тем и не совсем я… — он вдруг проговорил отчаянно, — я не знаю, как объяснить тебе это, Катрина. Просто… Я не человек, я другой. Я существую совсем иным образом. Каждый сезон я меняюсь, становлюсь другим. Меняется мой облик, меняется мой характер, меняется мое отношение к миру и к людям… Впрочем, я остаюсь одним и тем же существом, — он стыдливо потупил взор, — когда-то мои земли были полны жизни. Феи, эльфы, лесные духи приходили ко мне, устраивали праздники, пиры, ярмарки. Порой приходили и люди… Этот мир, мой мир, был светлым, радостным, его наполняли смех и музыка, будь то холодная зима или знойное лето. Потому что тогда мой мир существовал в гармонии. Как и я сам.
— Что случилось? — Катрина и сама не заметила, как размягчилась. Почему-то мысль, что он врет, начала слабеть. В голосе Хозяина слишком явно звучала искренность. Девушка присела на край его кровати. Осторожно и максимально далеко — все еще помнила холод его прикосновений.
— Я… — фейри замялся, вдруг замолк, а потом, преисполнившись внезапной решительностью, выпалил, — я полюбил не ту женщину, вот что случилось.
— Ты говоришь о святой Гретте? — уточнила Катрина, нахмурившись.
Он саркастично усмехнулся.
— Святая… Как же! Гретта была ведьмой. Самой настоящей. И очень-очень сильной. Но она была прекрасной. И хотя магия изуродовала ее душу, пробудила в ней жажду власти, могущества, я знал, что глубоко внутри Гретта все еще добрая и чистая девушка. Именно этот образ, позже потерянный ею, я и полюбил, — фейри качнул головой и, отвернувшись, признался, — ты очень на нее похожа, Катрина. Такая же искренняя. Где-то нежная, а где-то дерзкая, — его улыбка теперь стала мягкой, чуть грустной. Хозяин осмелился взглянуть на собеседницу, — ты можешь мне не поверить, твое право, но из всех девушек, которые волей судьбы оказывались здесь, ты единственная так на нее похожа. Ты единственная, на кого мне так больно, так грустно смотреть, но при этом только от тебя, как когда-то от Гретты, я не могу отвести взгляд.
Она смутилась, но не позволила словам фейри вскружить голову. Леди Догейн все еще ему не доверяла. Не могла доверять, после случившегося в ее спальной…
— Гретта тоже любила меня. Или просто говорила, что любила, я уже ни в чем не уверен, — Хозяин же продолжил, — какое-то время мы были счастливы. Она совершенствовала свои магические умения. Я нередко делился с ней секретами фейри. Но вскоре ей стало мало моих советов. Она стала искать большее. Гретте хотелось творить магию также легко и непринужденно, как делал это я… — Хозяин недовольно натянул губы, — она выведала, откуда я черпаю магическую энергию. Узнала, что все дело в моем Сердце.
— Сердце? В буквальном смысле? — удивилась Катрина.
— Не совсем, — кажется, силы начали к нему возвращаться, фейри уже более уверенно сел и распрямился, — у таких, как я, как и у людей, есть душа. И, как и люди, именно из нее мы черпаем магические силы. Но ваши души заключены в теле, а наши — нет. Я ведь говорил — мое тело слишком изменчиво, оно трансформируется каждый сезон. В таком невозможно хранить душу! Потому мы помещаем ее в какой-либо предмет, который везде носим с собой. Моя душа хранилась в драгоценном камне, ограненном в форме сердца. Я носил его на подвеске и никогда с ним не расставался. До тех пор, пока Гретта обманом его не забрала…