Почему мужчины врут
Шрифт:
Ведь никто не видел, чтобы Ваня убивал деда. Равно как не было найдено и орудие убийства с отпечатками Ваниных пальцев. Единственное, что можно было точно поставить в вину Ване, так это кражу серебряного петушка из коллекции его деда. Но и это тоже был весьма спорный вопрос.
Теперь, когда дед мертв, Ваня всегда может сказать, что петушка ему дед сам подарил. Или даже попросил продать. И никто не докажет, что это не так.
– Хороший адвокат в два счета вытащит Ваню из-за решетки, – решительно произнесла Мариша. – А он теперь единственный прямой
Старушка в ответ лишь вздохнула и пожаловалась на погоду. Ей было явно все равно, кто будет жить в квартире Ивана Алексеевича. И она была слишком подавлена случившейся с ним трагедией, чтобы сейчас еще и встревать между наследниками в дележку наследства старого коллекционера.
Мариша ее прекрасно понимала. Однако сама ее чувств не разделяла. Ее так и подмывало подняться наверх и самой посмотреть, кто же устроился в квартире Ивана Алексеевича. Она так и сделала. Поднялась и позвонила в дверь.
– Кто там? – поинтересовался у нее высокий женский голос.
– Это следователь.
– Простите, товарищ следователь, я не одета! – раздался в ответ все тот же писклявый голос.
– Мне необходимо с вами поговорить. Откройте!
– Тогда подождите одну минуточку. Я сейчас оденусь.
Ждать Марише пришлось не минуточку, а все десять минуточек. Да и когда женщина открыла ей дверь, она была одета в домашние спортивные штанишки, футболку, и поверх этой одежды у нее еще был накинут короткий халатик. И эта одежда потребовала от женщины целых десяти минут переодевания? Во что тут было вообще переодеваться? Или она до прихода Мариши разгуливала по квартире голой?
– Вы ко мне? – с интересом глядя на Маришу, спросила у нее женщина. – Или вам нужен мой муж?
– Муж?
– Ну да, эта квартира скоро будет принадлежать моему мужу. Верней, пока что мы с ним не расписаны, но думаю, вскоре мы поженимся официально.
Мариша так и этак разглядывала эту тетку, пытаясь понять, что в ней самой и в ее словах неправильно. Но пока понять не могла. И поэтому спросила:
– А на каких основаниях квартира будет вашей?
– Мой муж – близкий родственник Ивана Алексеевича. Племянник.
– Племянник?
– Ну да! Надеюсь, вы в курсе, что племянники также могут наследовать за своими дядями, если нет прямых наследников?
Марише стало стыдно за свою подозрительность. Действительно, ей ведь говорили, что у Ивана Алексеевича был брат. Правда, тот умер уже давно. И Мариша почему-то думала, что его дети тоже умерли. Но оказывается, нет. Один вот уцелел и теперь стал наследником старого коллекционера.
– Ой, извините меня, пожалуйста! – воскликнула Мариша. – Я ведь приняла вас за мошенницу!
– Ничего, ничего! Все в порядке. Я хорошо вас понимаю.
– Но ходят слухи, что вы собираетесь выставить квартиру на продажу?
Мгновение женщина помедлила, но потом, все так же приветливо улыбаясь, ответила:
– Правильно. Мы не хотели торопиться с продажей, но Клавдия очень нас просила.
– А-а-а… Ну, ладно. Тогда понятно.
Хотя Марише ровным счетом ничего не было понятно. Разве не проще добыть деньги на адвоката, продав какую-то вещь из коллекции Ивана Алексеевича? И как они собираются продавать квартиру, если переоформляются бумаги по наследству в течение полугода? Сейчас она еще юридически принадлежит покойному.
И хотя понятно, что он ею уже никогда не воспользуется да и не захочет, и не сможет этого сделать, но это еще надо подтвердить документально! Ни один покупатель не захочет приобретать квартиру у покойника! Это дурно пахнет и может привести в будущем ко многим проблемам. А народ нынче пошел осторожный. Лишние проблемы никому не нужны.
И потом, когда эта тетка успела пообщаться с Клавдией? И почему сама Клавдия ни о чем таком не проговорилась Марише?
Что-то Марише во всем этом продолжало активно не нравиться. Но она пока что не могла точно сформулировать, что именно. А тетка в халатике уже начала осторожно вытеснять ее назад к дверям.
– У вас есть ко мне еще какие-то вопросы? – застенчиво улыбаясь, твердила она. – Но если вы закончили, то… А то мне еще мужу ужин готовить.
Марише не оставалось ничего другого, как вежливо откланяться и уйти. В голове у нее мешались самые разнообразные мысли, но Мариша никак не могла привести их в порядок и выстроить по мере их значимости.
– Так что? – напирала на нее баба. – Вы уходите? Или хотите остаться и поужинать с нами?
– Нет, что вы! – смутилась Мариша. – Ухожу. Уже ухожу!
Но оказавшись на лестнице, она все равно чувствовала, как ее что-то тяготит и не дает бежать вниз. Мариша плелась еле-еле, как говорится, нога за ногу. И не ее была в том вина. Ноги сами не хотели никуда идти.
Все же она доплелась до выхода на улицу и уже даже потянула на себя металлическую ручку тяжелой двери, как вдруг ее осенило, и Мариша воскликнула:
– Вот оно что! Вот в чем дело! Ах, я балда! Как же я сразу это не сообразила!
После чего на глазах изумленного человека, пытавшегося войти в дом, захлопнула дверь у него перед носом и опрометью бросилась назад наверх.
Мариша трезвонила в квартиру Воронцовых с таким усердием, что ей казалось, она вот-вот продавит в стене дырку. Или провода расплавятся. Или уши у кого-то в квартире Воронцова заложит от страшного шума.
Открывшая Марише дверь женщина, увидев ее, расплылась в улыбке.
– Что-то забыли?
Но тут же улыбка сползла с ее лица, когда Мариша накинулась на нее, срывая одежду и дергая за волосы. Рывок, и Мариша издала первый торжествующий вопль. В ее руках оказались чудные длинные волосы незнакомки. Недаром Мариша заподозрила бабу в том, что она что-то не то делает с ними. А оказалось, что она не просто что-то с ними делала, она просто носила парик! И еще несколько париков на смену лежало тут же в прихожей у зеркала.