Почему с хорошими женщинами случаются плохие вещи. 50 способов выплыть, когда жизнь тянет тебя на дно
Шрифт:
Семья со множеством тайн
Узнайте как можно больше о том, чего вы о себе знать не хотите или боитесь, а потом взгляните этому в лицо.
В 1968 году команда «Детройтские тигры» выиграла чемпионат США по бейсболу, а мой отец проводил в последний путь своего отца. Смерть была неотъемлемой частью моего детства. Когда умер дедушка Доминик, мне было восемь лет. Я помню, как его хоронили. Священник постоянно звонил в похоронный колокол, а моя маленькая племянница, думая, что это продавец мороженого, просила добавить клубничный сироп. Мы чуть не лопнули от смеха, когда она стала просить сиропа еще громче
Я решилась выйти на свет, только когда столкнулась с жизнью и смертью в один момент. Я родила первого ребенка в тот день, когда моему отцу удалили опухоль мозга. Жизнь и смерть. Похоже, они всегда ходят рука об руку. Я не могла быть с ним рядом в тот момент и не знала, перенесет ли он эту операцию. И как прикажете в этих условиях радоваться ниспосланному мне дару: здоровому маленькому мальчику? Какой же горькой была эта радость!
Через три недели после рождения первенца мне посчастливилось увидеть отца живым, а он увидел своего одиннадцатого внука. Я долго смотрела на отца. Его лицо осветилось радостью при первом же возгласе моего сына. У меня промелькнула мысль, что отцу осталось совсем немного. Мы провели с ним в реанимационной палате целый вечер, играя в скат. В его палате пахло антисептиком. Это был тихий вечер после дня, полного унижений, которые мой отец перенес терпеливо и с достоинством. В тот вечер мы играли на сигареты. Когда выигрывала я, я брала сигарету из его пачки, надеясь, что это отдалит его смерть. Когда выигрывал он, он забирал сигарету у меня. Несмотря на афазию (нарушение речи), он считал быстрее, чем я. Он знал, когда я блефовала. Мы постоянно улыбались.
Стемнело, и, когда я стояла в ногах его кровати, он повернулся ко мне и назвал имя «Мэри Джейн»! Так звали мою подругу детства. По всему моему телу пробежали мурашки. Да, я всегда хотела серьезно поговорить с моим отцом, неужели это должно было произойти именно сейчас? Я ждала этого разговора годами. Но только не сейчас, когда он был уже при смерти. И тем не менее он был настроен говорить именно сейчас. Я судорожно соображала, что должна делать. Больше всего мне хотелось бежать отсюда сломя голову.
Оглушающий грохот смеха
Можно подняться высоко, не влезая никому на плечи, можно быть победителем, не одержав ни одной победы.
Стоя в его реанимационной палате, я почувствовала, будто перенеслась назад во времени. Большое зеркало, висевшее в кухне на стене, было обрамлено кафелем до тошноты противного зеленого цвета. Я даже слышала, как скворчит на сковороде оливковое масло. Когда я подошла к матери, меня переполнял ужас. Она стояла спиной ко мне, мыла посуду. Ее руки были в мыльной пене. Когда я начала говорить, она повернулась ко мне лицом. Я сказала: «Мам, Мэри Джейн сказала, что папа засунул ей руку в трусики».
Грохот ее смеха чуть не оглушил меня, она посмотрела на меня сверху вниз и ответила: «И как ты только могла подумать о том, что твой отец может сделать такое?»
Я замолчала. И на что я только надеялась? Что со мной случилось? Если мама не верила в то, что папа сделал это с Мэри Джейн, как можно было надеяться, что она когда-либо поверит в то, что он сделал со мной? Я чувствовала, как огромные, тяжелые волны чего-то незримого бьют меня, будто в меня вонзаются тысячи игл, приводя в оцепенение. Я все еще стояла на кухне, но мыслями была уже очень далеко.
Воспоминания о том разговоре на кухне словно током
В эти последние дни жизни моего отца шестеро его детей по очереди навещали его, составляя ему компанию. Когда наступила моя очередь, я села в кресло у его кровати, чтобы прочитать ему отрывок из Библии. Я знала этот отрывок очень хорошо. И не потому, что часто читала Библию. Просто у моего отца в офисе годами висел смешной постер с этой цитатой: «Если я пойду и долиной смертной тени, не убоюсь зла» (псалом 22 из Священного Писания). Я добавила к этому слова, которые были напечатаны внизу того постера: «Ведь я самый отъявленный сукин сын в этой долине!» Может ли человек хихикнуть без единого движения? Я думаю, да.
Каждый из нас не торопился прощаться. Хотя он уже был в коме, врачи сказали нам, что он до самой смерти будет слышать нас. Когда пришла моя очередь прощаться с ним, я прилегла на кровати рядом и прошептала ему на ухо: «Папа, мы оба совершили ошибку, и мне очень жаль. Я прощаю тебя». Я почувствовала, как спало напряжение, сковывавшее его тело.
Меня не было в палате отца, когда он умер, но когда я приехала, его душа была еще там. Я чувствовала это. Я достала из кармана купленные заранее лотерейные билеты. Один из них взяла моя старшая сестра, другой — я. Когда я взяла отца за руку, я почувствовала в руке его руку с привычно гладкими ногтями. Мы обе стояли около него, держа его за большие пальцы рук и стирая ими защитный слой билетов. Его тело было еще теплым. Я явственно слышала, как от стен палаты отражался гулкий смех моего отца — оба билета выиграли.
Это случилось в последние дни жизни моего отца; я вдруг четко осознала, что я больше не тот обиженный ребенок. Давным-давно я стала прятаться от всех и вся, и, продолжая прятаться и во взрослой жизни, я сама стала обидчицей… самой себя. Пройдя через борьбу моего отца со смертью и став матерью, я осознала, что эти прятки больше не соответствуют моему мироощущению. Я помню, как подумала, что эти неприятные события уже далеко в прошлом и больше не влияют на то, кто я есть и чего я в этой жизни заслуживаю. Хватит. Именно этот момент истины дал мне возможность освободиться от оков прошлого и бесстрашно окунуться в мою жизнь с головой.
Сегодня я состою в счастливом браке, у нас трое мальчиков. Я убеждена в том, что женщины могут вынести все, могут превращать препятствия и личные неудачи в возможности, которые, в свою очередь, могут привести к невероятно счастливой жизни. В 2003 году я воскресила свою давнюю мечту стать сценаристом, сделав свой первый короткометражный фильм, названный «Флэшки» (Flashcards). Это фильм о насилии над детьми, и многое из показанного в нем автобиографично. Это история о маленькой девочке, которая страдает от сексуальных домогательств и боится говорить об этом. Мое описание феномена растления малолетних, ставшего настоящей эпидемией в нашей стране, освещает прежде всего проблему страха перед оглаской, замаскированного под любовь, стыд и смущение.
Эта история типична для внешне вполне нормальных семей. Растление малолетних — это та форма домогательства, о которой говорят меньше всего. Статистические данные здесь по понятным причинам занижены, и виновата в этом прежде всего ложная стыдливость таких горе-опросчиков, большинство из которых — родственники и друзья жертв подобных извращений. Женщинам, которые пережили что-то подобное, я хотела бы сказать следующее: не замыкайтесь, идите вперед с гордо поднятой головой, закройте глаза и просто окунитесь в вашу жизнь!