Почему у Грузии получилось

ФОРМА ПРАВЛЕНИЯ: президентская республика

СТОЛИЦА: Тбилиси

ПЛОЩАДЬ: 69 700 квадратных километров

ЧИСЛЕННОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ: 4,4 миллиона (на 1 января 2010 года)

СРЕДНЯЯ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ЖИЗНИ: 69 лет (мужчины), 77 лет (женщины)

ОСНОВНАЯ РЕЛИГИЯ: христианство

ВВП НА ДУШУ НАСЕЛЕНИЯ ПО ПАРИТЕТАМ ПОКУПАТЕЛЬНОЙ СПОСОБНОСТИ: 2009 год – 4332 доллара в ценах 2005 года

ВАЛЮТА: грузинский лари (GEL)

Полтора года назад, когда я впервые узнал о том, что Лариса

Буракова готовит книгу «Почему у Грузии получилось», в обществе преобладало ощущение застоя, и я обрадовался этой книге как лекарству против поразившего общество уныния. Книга сообщает благую весть – «быстрые перемены к лучшему возможны» – и делает это доказательно, обсуждая опыт во многом похожей на нас страны. Сегодня в Грузии не более чем за полчаса можно оформить продажу квартиры, получить номера для автомобиля, зарегистрировать фирму или НКО и для этого не потребуется даже печати и уставного капитала. Полицейские работают так, что не все закрывают на ночь свои машины, а гаишники не берут взяток хотя бы потому, что ГАИ распущена. Благодаря эффективной правоохранительной системе страна позволяет себе то, что прежде было невозможно. В городах появилось множество спортивных площадок, которые при прежней полиции были бы разрушены так же быстро, как это бывает у нас. Между городами стали появляться дороги европейского уровня, чему прежде препятствовали распространенные и у нас «договорные конкурсы».

Сегодня, когда повсеместно чувствуется оживление общественной мысли и действия, когда вновь началась забытая с конца 1980-х борьба программ, я читаю книгу с чувством озабоченности: сможем ли мы распорядиться шансом для перемен, когда он наконец появится? В России, как в Индии, описанной Монтеком Ахлувалией, формируется «сильный консенсус в пользу слабых реформ». Это не так плохо, когда нужны именно «слабые реформы». Однако интуиция подсказывает, что, если сравнивать грузинский вариант реформы полиции, где заменили 90 процентов личного состава и многократно повысили зарплаты, с умеренным, сопровождающимся «оптимизацией» численности сотрудников на 15 процентов и повышением зарплат на те же 15 процентов, утопичным и неспособным привести к успеху выглядит именно последний.

Впрочем, должен признать, что книга меня убедила не столько в преимуществах радикальных реформ перед умеренными, сколько заставила по-новому посмотреть на то, что на самом деле стоит считать умеренной реформой. Если в некой инспекции из всех сотрудников на работу ходят только руководитель и главный бухгалтер, то ее упразднение просто закрепит уже сложившийся порядок вещей. Если качество и безопасность лекарства уже проверены в США или ЕС, то дополнительная их проверка в Грузии означает только дополнительные издержки, от которых можно безболезненно отказаться. Во многих грузинских реформах я вижу не столько радикализм, сколько честность: признание того, что многие государственные институты не служат и в обозримой перспективе не смогут служить своим целям.

Привнесение подобной честности в идущие сейчас российские дискуссии о стратегии развития страны позволит напомнить нам о том, что такое эта «стратегия». Мы слишком привыкли смотреть на стратегию как на некий план действий, список всего того, что стоит сделать и о чем желательно не забыть. Однако в ее основе всегда лежит отказ от наступления по всем азимутам в пользу сосредоточения усилий на нескольких направлениях. Готовность грузинских политиков ограничить деятельность государства является примером хорошего чувства стратегии. По всей видимости, именно этим чувством и можно объяснить, почему у Грузии получилось.

Евгений Ясин,

научный руководитель Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»

В конце августа 2007 года в рамках русскоязычного проекта американского исследовательского института Катона была впервые организована летняя школа для студентов, интересующихся идеями свободы. Среди участников школы

была и я, среди преподавателей – Каха Бендукидзе.

Интересный рассказчик с богатейшим опытом и каким-то очень естественным, интуитивным чувством свободы, Каха Автандилович постоянно собирал вокруг себя стайки жадных до информации учеников. Те разговоры, продолжавшиеся глубоко за полночь, до сих пор вспоминаются с большой теплотой.

В последний день занятий мы – студенты, ставшие уже не только единомышленниками, но и друзьями, – шутя определяли свои дальнейшие карьерные перспективы. Кто-то видел себя главой президентской администрации, кто-то – мэром города… Я, впервые, наверное, задумавшись так предметно, поймала себя на мысли, что мне была бы интересна должность, которую на тот момент занимал Бендукидзе, – государственный министр по координации реформ.

С тех пор и реформы, и Грузия стали предметом моего сначала лишь любопытства, а потом уже исследовательского интереса. И в октябре 2008 года, когда я впервые оказалась в Грузии, возникли мысли о написании этой книги, переросшие, к моему удивлению, в реальный проект.

За это время я бывала в Грузии чуть ли не чаще, чем в Москве. Знакомилась с представителями оппозиции, авторами и исполнителями множества реформ, беседовала с таксистами и жителями разных регионов Грузии, повстречала много новых друзей. И, конечно, в книге не передать всего того, что мне посчастливилось узнать и увидеть. Но я постараюсь хотя бы обозначить те факты, рассказы и впечатления, которые сформировали мое представление о происходивших в стране реформах.

Поэтому в книге много прямой речи: чтобы предоставить читателю возможность «услышать голоса» тех, кто задумывал и проводил эти реформы, испытать ту радость общения с профессионалами, которая неизменно возникала у меня при каждом разговоре. А для усиления «эффекта присутствия» в тексте приведены биографии главных реформаторов.

Конечно, на выбор собеседников повлияло мое личное восприятие того, «что такое хорошо и что такое плохо». Для меня бендуномика (так оппозиционеры называют радикальные либеральные инициативы нового грузинского руководства) – это экономика, которая стала приоритетным направлением развития в новой Грузии. И эта книга – своего рода уроки этой науки – выросла из многочасовых разговоров с Кахой Автандиловичем, с его последователями и соратниками, чьи взгляды мне близки и понятны.

Наконец, считаю необходимым объяснить, почему я этим занимаюсь. Реформы, проведенные и проводимые в Грузии, интересны, полезны, увлекательны и, кажется, уникальны. Многое из того, что сделано в этой стране, Россия может и должна перенимать. Более того, в некоторых законодательных инициативах в России отчетливо прослеживаются грузинские корни. Но вот уверенности, что они приведут к аналогичным результатам, сейчас нет.

Пока о грузинских реформах у нас известно не так много. Обсуждение их только начинается. Хотя складывается впечатление, что кроме эмбарго грузинских вин и минеральной воды установлена еще и специальная блокада на информацию из Грузии и о Грузии. Эта блокада стала причиной насмешек сатирика и писателя Михаила Жванецкого, попавших, к удивлению многих, в эфир государственного телеканала: «У меня просто слезная просьба: откройте нам Грузию. Это я говорю уже “туда”. Это я говорю просто вот в очко телекамеры. Дрожащее очко телекамеры… Трепещущее очко… Откройте нам Грузию! Все говорят, что у них внутренняя политика умнее внешней. Все говорят, что они уничтожили коррупцию. Все говорят, я не знаю, прочесть об этом негде. Все говорят, что они там ГАИ как-то ликвидировали. Что у них в министерстве молодые люди министрами служат, им по двадцать семь лет. И по нескольку человек – состав министерств. Что нам мешает позаимствовать, подсмотреть в скважину, что там происходит? Сообщите нам, что там происходит. Оттого, что об этом не говорят, ощущение, что там рай» [1] .