Почему Всегда Я? Part II
Шрифт:
Кэсс сильно напрягся…
Оружие при себе опять не было…
Почувствовалось неимоверное сжатие пятой точки…
Повернув обратно, и собрав в кулак все свое мужество — шагнул во тьму средь деревьев, попутно отломал здоровенную ветку — в надежде отмахаться если что. В полумраке начинают казаться движущиеся тени. Шорохи и нагоняющие страху звуки слышатся уже со всех сторон. Его пробил холодный пот, перемешиваясь с каплями дождя — бегущими по лицу. По спине пробежал электрический ток. Сердце ускорило свой ход настолько сильно, что кроме оглушительной барабанной дроби в ушах, ничего не слышно. Все чувства обострились до предела. Кровь отлила к ногам — тело изготовилось
На плечо Кэссиди, легла страшная, черная и когтистая лапа…
Едва не обосравшись от страха, зажмурившись, на подкашивающихся ногах — он медленно обернулся и очень осторожно взглянул на владельца дьявольской конечности. Прямо позади — Кэсс увидал личину самого настоящего черта. Мужчина вскрикнул нечеловеческим голосом от ужаса и отшатнулся назад. Его нога цепляется за какую-то ветку и Кэссиди скатывается в неизвестно откуда взявшуюся здесь яму по мокрой земле. Перевернувшись несколько раз, Кэссиди кубарем скатился вниз — попутно нахватав полный рот влажной и грязной земли.
— Кэсссссидиии? Ти куда????
Подняв голову из лужи сомнительной чистоты и отплевываясь комками земли — ирландец посмотрел на чудовище, говорившее голосом Элизабет:
— …Эл?! Какого… какого хрена?! Я сказал тебе сидеть дома!!! И почему ты… что случилось???!!!
— А чито случилось? — сквозь перемазанное в грязи лицо, заблестела улыбка, — Подожжди… Я тебе помогу…
— Нет! Стой там!
Но было уже поздно. Элизабет присела на край ямы и сползла вниз на заднице, как по детской горке. Вся чумазая, вымазанная в глине, со слипшимися грязными волосами — полными опавшей мокрой листвы — собранными ей во время спуска. За толстым слоем грязи на лице, было видно лишь ее голубые глаза. Расхохотавшись как чокнутая — Эл принялась плескаться в мутной воде — шлепая по ней ладошками, словно маленький ребенок. В этой же луже она и сидела. Мутные брызги поднимаются в воздух — еще сильнее пачкая и Элизабет, и Кэссиди, что пытается ее остановить. Сам мужчина выглядит не особо лучше:
— Какого дьявола?! На кого ты похожа?!
— Упала… я… Какой ты грязный!!! Ты тоже упал???
— Господи, за что?… — тихо взмолился Кэссиди, — Почему ты домой не пошла?!
— Там страаашшноооо….
— Бля… Ну и как нам выбираться?! Что это вообще за яма?! Да прекрати ты!!!
Кэсс одернул вновь начавшую колотить по воде руками девушку. Попытался несколько раз взобраться по скользкой земле наверх, но постоянно сползал обратно, под заливистый хохот Элизабет. С большим трудом, матерясь на чем свет стоит, на карачках — ему удалось взобраться и подтянуться. Он улегся на торс и смог встать на четвереньки. Тяжело выдохнув и радостно, победно усмехнувшись — Кэссиди приподнял голову…
…И увидел перед своим носом, буквально в нескольких сантиметрах — морду собаки. Испугаться он даже не успел. Слишком неожиданно. Да и собака смотрела на него как-то уж очень растерянно.
— Сдрасте. — тихо поздоровался перепачканный в грязи мужчина, стоящий на четвереньках перед собакой.
Пес удивленно наклонил голову в бок. Осторожно понюхал чумазого человека — вытянув вперед шею.
— Мистер, вам помочь?
— Мать моя… говорящая собака!!!!! — прошептал Кэсс с округлившимися глазами, окончательно охуев от происходящего, — …Надо завязывать с виски…
— Мистер? Вы не ранены?
Ирландец быстро помотал головой, в знак отрицания:
— Нет! Все хорошо! Спасибо за беспокойство! — затараторил Кэсс, обращаясь непосредственно к собаке.
…Погодите-ка…
Немного
Из ямы внизу — послышался совсем детский плач — перерастаемый в какой-то вой:
— Кэээээссссс!!! Ти где???
Камин излучает приятное тепло и освещает своим светом почти всю гостиную.
— Я попросила Кэссиди развести камин. Подумала, вам всем будет полезно погреться…
Нэнси проходит на кухню и зажигает плиту. На стойке кухни установлены несколько зажженных свечей — от миниатюрных огней которых на стенах играют причудливые тени. Такие же свечи горят и по разным углам столовой — создавая очень уютную, и необъяснимо загадочную обстановку. Клементина, Аврелий и Джонни проходят в гостиную — удивленно осматриваясь по сторонам и совершенно не узнавая своего жилища. И всего-то теплый свет свечей; потрескивание камина и легкая уборка комнаты…
Но, черт побери! Разница разительная!
Странник входит в дом последний, вместе с Зедом — не прекращающим, играючи крутиться вокруг Него. Феникс ласково поглаживает и похлопывает громадного пса по массивному телу. Кэссиди с глупой улыбкой молча стоит у лестницы и не шевелится.
— Где Элизабет? — с волнением спросил Джонни, едва войдя в дом.
— В той комнате. — Нэнси не оборачиваясь указала на смежный с гостиной кабинет, — Она отдыхает. Я немного привела ее в порядок и переодела.
Джонни мигом скрывается в соседней комнате, превращенной пару дней назад в лазарет, но сейчас скорее походивший на склад.
— Переодели?
Аврелий стягивает намокшую куртку и устало садится за длинный стол, посреди столовой. На незнакомую женщину он смотрит очень пристально. Марк изучающе наблюдает за каждым ее движением.
— Она была не в очень чистой одежде — вот и все. Хорошо что у вас такие запасы воды.
Босс мельком осмотрел всю комнату, и похоже остался доволен каким-то Своим мыслям и вопросам. Когда Его взгляд остановился на Кэссиди — выглядящим растерянно, и даже немного виновато — Странник лишь коротко покачал головой. Пройдя к полыхающему камину — Феникс медленно опустился в одно из кресел, и протянул ноги к огню:
— Все уже выложил Кэсс? Или что-то не успел?
Босс прикрыл глаза и таинственно заулыбался. Гигантский дымчато-серый пес растянулся на полу у ног Странника — поближе к теплу огня. В лежачем положении Зед занимал пространства в метра три, не меньше. От неровного света камина — шкура пса отливала синим цветом.
— Да я! Я вообще! Да я ни слова!…
— Успокойтесь, господин Боцман. Я шучу.
Клементина располагается за столом — напротив Марка. Она не может не заметить расслабленного состояния Босса — свидетельствующего о том, что для беспокойства нет причин. Но вопросы конечно же имеются. Клем продолжает сохранять молчание, и подобно Аврелию — наблюдает за маленькой женщиной на кухни. Нэнси поставила чайник на огонь; поискала бокалы в кухонных шкафчиках — и обнаружив искомое — установила пять кружек на стойке. Затем подняла с пола рюкзак, по всей видимости принадлежащий ей самой — положила сумку на кухонный стол и принялась копаться внутри. На вид, Нэнси было лет тридцать, возможно чуть больше. В свете колышущихся свечей — ее короткие волосы — стрижки в стиле панк, были невероятно белыми: одновременно напоминающие цветом и седину и снежные, серебренные покровы на горной вершине.