Почему Всегда Я?
Шрифт:
Закончив с едой раньше напарника — Феникс отнес грязную тарелку к мойке — и вернулся за стол. Марк все еще усердно пережевывал свою порцию. Босс нагнулся к сумке на полу и достал оттуда небольшую продолговатую коробочку — очень бережно поставив ее на стол. Аврелий пораженно замер над тарелкой, с широко раскрывшимися глазами. Странник открыл коробку — драматично медленно — и взял в руку одну из сигар, лежавших внутри.
— То есть, мне сигареты подсунул, а у Самого целая коробка сигар оказывается появилась?! Что за единоличность?! — наигранно возмущенно
— Я тебя еще кое-чем удивлю…
Странник поднимает вещмешок, ставит его Себе на колени и принимается копаться внутри. Аврелий с нетерпением — из-за которого даже приподнимается на стуле — заглядывает через стол. Через пару секунд, на стол упали три небольшие, одинаковые упаковки молотого кофе.
— Да ладно!!! — Марк схватил пакетики, словно не веря такому счастью. — Сколько нормального кофе не было?!
— С того туристического домика в горах…
— Да… — воодушевление Аврелия на глазах сменилось на грусть, с оттенком боли. Неприятные мысли вылезли наружу. — Вроде не очень давно и было. А такое впечатление, что…
— Давно друг… Давно. — тихо закончил Феникс.
— Что вы сделали с Элизабет?! — в комнату вошел Джон. Тон его голоса, был скорее удивленным, нежели агрессивным — чего вполне можно было ожидать. — Я столько времени пытался уговорить ее пользоваться оружием — а она все упиралась. А сейчас стоит там, и из рук пистолет не выпускает!
— Поговорили, Джон. Поговорили… — с видом и тоном истинного профессора ответил Марк, стоя у плиты и варя в металлической кружке кофе. Странник сидел за столом, сложив ноги одна другую на соседнем стуле и с наслаждением дымил сигарой.
— Кофе хочешь? — поинтересовался Аврелий у Джонни.
— Конечно! Откуда достали? — Джон приблизился к плите, — Запах потрясающий!
— Там где взяли — уже нет!
— Кстати, Джон… — заговорил Феникс, — Я тебе тут захватил кое-что…
На стол лег маленький кейс из светлого пластика.
— Я слышал, Элизабет говорила, ты неплохо разбираешься в технике. Думаю, это может пригодиться.
Подойдя к столу и открыв чемоданчик — Джонни обнаружил внутри набор инструментов, для починки мелкой техники и электроники. Огромное количество сменных насадок на отвертку; кусачки; пинцеты; различные ключи. Даже миниатюрный универсальный паяльник.
— Спасибо, мистер Странник! Очень кстати! Копался в машине — как раз инструментов не хватает.
— Если в этом Додже чего не работает — давай другую машину найдем. — не отрываясь от процесса приготовления кофе, произнес Аврелий.
— Да нет. Не за чем. Машина что надо. Там ничего особенного…
— А почему вы кстати, на том универсале тащились, все хотел спросить? Ничего другого не нашли?
— …Это моя машина. Была… Она со мной еще до всего этого… Жалко было бросить…
— Как это знакомо… Да, Аврелий?! — с иронией в голосе, произнес Странник — улыбаясь взглянув на
Дверь отворилась и на веранде показался Феникс с двумя кружками в руках и сигарой в зубах. Он приблизился к Элизабет — задумчиво стоящей у поручней — на которые она и облокотилась, небрежно держа пистолет в руке. Босс встал рядом и протянул ей кружку, от которой поднимался пар.
— Ух ты. Кофе… — без энтузиазма и радости, буркнула девушка, взяв протягиваемый бокал свободной рукой.
Дождь остановил свой унылый сонный ход, и сейчас с крыши падали последние капельки воды. Все серое и грустное вокруг — стало еще более грустным и серым.
Чертовски безрадостным…
— Вы с ним похожи…
— Да неужели…
— Да. — Странник отпил кофе, — Именно поэтому вы друг друга и раздражаете. Когда ты говорила о том, что «вы сами решили с нами ехать» — Аврелий даже не заметил, как сильно все это было похоже, на наш с ним разговор — состоявшийся не так давно… Тебя беспокоит участь окружающих — его тоже. Но в отличие о тебя — он никогда в этом не признается. Ты стараешься проявлять заботу; он — «заботится» обо мне уже почти год…
— А разве не наоборот?
— Ну, Аврелий искренне считает что без него Я пропаду… Видит в этом свое предназначение, что ли… Я не против. С ним не скучно. Только попадает ему часто.
— «Попадает»?
— Да… Порой очень сильно.
— В смысле, ранения там, травмы всякие?
— Ага… Раны, травмы, вывихи, ожоги, порезы… полный набор. Он правильно сказал: «С нами не безопасно.» Поэтому, Я хотел что бы он остался с обычными людьми.
— Но Аврелий не остался.
— Неа… Да скорее всего, Я бы и не смог уехать. Привык Я к нему.
— И тут появляемся мы — и нарушаем идиллию.
— Какая идиллия? О чем ты? Так и хочется, иногда его пристрелить… Но мы научились сосуществовать. А раз этого одного вытерпел, то другие люди не помешают…
— Я же стараюсь! Пытаюсь все делать правильно! А он недоволен постоянно!
— Постарайся понять… Проблемы с доверием… Тяжелые испытания… Привычки… Ты беспокоишься о том, что он не желает с тобой ничем делиться, но Я могу тебя заверить, что Аврелий и Мне, о себе ничего особо не рассказывал.
— Как так?… Вы же с ним столько времени…
— А Мне это не важно. Захочет — сам расскажет.
Странник не стал говорить о том, что не раз замечал за напарником. Его задумчивое и внезапное молчание — каждый раз, как им попадались на пути детские сады, например.
Его грустный взор — так понимающе смотрящий на человеческое горе, постоянно преследующее их путешествия. Его поразительное умение сочувствовать, и такую чувственную душу — которую он скрывает от всех и вся. И которая ожесточилась за последнее время — что Странник объяснял только Своим присутствием в его жизни. Или его немалые познания в самых разных областях — которые довольно сильно контрастировали с «образом пофигиста» — что он пытался создать для окружающих.