Почерк дракона
Шрифт:
– Нет, не нужно, – попросил Шатов.
Рядом с ним сидел Хорунжий.
– Ты здесь откуда? – спросил Шатов.
– Пришел за тобой.
– Следил… – протянул Шатов. – И как вы друг другу не мешали?
– Ты о Ямпольском?
– О нем. В доме осталась видеокассета… Там майор все объясняет. Перед смертью.
– Мы слышали, – Хорунжий протянул руку к Шатову и осторожно извлек из-под воротника что-то, похожее на булавку. – Мы слышали.
– Жучок? – спросил Шатов.
– Он самый.
–
– Десять минут здорового сна. Без вредных последствий.
– Нашли своего дракона? Теперь уголовники могут спать спокойно? – Шатов с трудом отогнал темную пелену с глаз.
– Нашли. Мы только тебя потеряли в тумане. Вначале отстали в лесу под дождем. А потом вышли к дому через несколько минут после вашего отъезда. Но все слышали.
– Все слышали… А что… вы… хотели услышать? Услышали?
– Почти.
– А нельзя было его взять и просто вытрясти… – Шатов почувствовал, что проваливается, и вскинул голову.
– Нельзя.
– В загадки играете, – улыбнулся Шатов.
– Можно сказать и так. Он точно утонул?
– Дракон? Дракон упал в болото. Он говорил, что… Что это надежное болото, – Шатов перестал сопротивляться и темнота, словно вода, захлестнула его.
…Ему больно. Но не это мучает сильнее всего. Стыд. Стыд обжигает мозг и колотит в сердце. И стыд этот придется терпеть, затаить, пока не вернется ясность мышления, пока не зарубцуются раны. Терпеть. Ему, не привыкшему к этому. Стыдно.
Но он отомстит. Он отомстит. Он растопчет того, кто… Он отомстит. Это еще не конец…
– Я отомщу, – сказал Шатов.
– Что? – не понял Хорунжий.
– Ничего, приснилось что-то…
– Может, мы тебе еще укольчик вгоним?
– Такой как тот, первый?
– Нет, тот больше нельзя. Только в крайнем случае, понимаешь.
– Понимаю, – кивнул Шатов.
Хорунжий, наклонившись к водителю, что-то тихо сказал.
Водитель кивнул.
– Куда едем? – спросил Шатов. – В клинику?
– Была такая мысль.
– На хрен.
– Вот и я также подумал, – согласился Хорунжий.
– Слышь, как тебя по имени? Забыл…
– Михаил.
– А меня Жека.
– Очень приятно.
– Ага. Миша, у меня проблемы, – Шатов потрогал губы, – я очень красив?
– Аполлон.
– А ведь поначалу мне лицо берегли, – пожаловался Шатов.
– Бывает… В чем проблема?
– Проблема, – Шатов нахмурился, – а, вспомнил. Я пока по городу шлялся, успел в несколько неприятностей вскочить… Могут…
– Не могут, – твердо сказал Хорунжий, – у тебя теперь должников полный город. Скажи, что именно.
У него теперь полный город должников. Семьи убитых? Нет, ерунда. Этому Мише на семьи убитых наплевать. Он думает о том, что
– Там возле дома Каневецкого… Ну, тоже по бумажному дракону… – Шатов говорил медленно, выталкивая слова с видимым усилием.
– Найдем.
– Там в кустах – убитый. Старший лейтенант милиции Григорий Пащенко. Его убили этой ночью. Кто-то из оперативно-поискового отдела. Найдете?
– Найдем.
– Хорошо. Еще…
– О двоих бомжах возле набережной мы слышали.
– Как? – Шатов удивился, потом вспомнил. – Вы же мне жучка прицепили… Слушай, а ведь это дорогая штука.
– Это точно, – кивнул Хорунжий.
– Сколько?
– Что-то около двадцати тысяч. Баксов.
– Ни хрена себе, – восхитился Шатов, – а если бы меня успели сунуть в болото?
– Потеряли бы двадцать штук, – спокойно сказал Хорунжий.
– Крутые вы уголовники…
– А кто сказал, что мы уголовники?
– Никто, – согласился Шатов. – Но не менты.
– Не менты, – подтвердил серьезно Хорунжий, а водитель засмеялся.
– Но и не чекисты?
– Скорее нет, чем да.
– Какие-то вы хитрые, – осуждающе покачал головой Шатов.
– Какие есть. А тебе очень плохо?
– Мне? Честно? Очень. Ой, ребята, как мне хреново.
– Давай-ка мы тебе еще укольчик влепим, смесь номер пять. Тебе не помешает.
Шатов отстраненно смотрел, как сгиб локтя его руки протирают ваткой, как выдавливают из шприца воздух, потом игла входит в плоть.
– А я так наркоманом не стану? – спросил Шатов, закрыв глаза.
– Даже если захочешь.
– Хорошо. Еще мне сказали, что разыскивали по делу избиения охранника в нашей редакции. Макса… Я вам потом объясню, можно?
– Можно.
– Завтра?
– Когда придешь в себя.
– Когда приду в себя…
– Правильно. Мы тебе сегодня через пару часов врача пришлем, чтобы посмотрел.
– Ему будет на что посмотреть, – пообещал Шатов.
Что-то он еще забыл. Что-то забыл… Укол начал действовать, боль не исчезла, Шатов чувствовал ее, но она… Она была, но… не болела, что ли. Шатов ощущал не боль, а только ее присутствие.
– Куда мы едем? – еще раз спросил Шатов.
– А есть пожелания?
– Не знаю…
– Тогда домой.
– Домой так домой, будем минут через пятнадцать. А ты пока отдыхай, Женя.
– Хорошо, – согласился Шатов, прикрывая глаза, но спохватился. – У вас в прокуратуре есть свой человек?
– А что?
– Нужно прижать одного засранца, директора дрожжевого завода. Ворует, гад…
– Больше не будет, – заверил Хорунжий, – успокойся.
– Да. Мне еще Виту найти…
– Хорошо-хорошо, отдыхай. Придешь в себя.