Почерк палача

Леонов Николай Иванович

– Я положу данную фотографию на стол первого заместителя министра. – Повернувшись к Гурову, он зло оскалился: – А вы, господин, даже смотреть не желаете? И держите на меня злобу за слишком точный выстрел? Я вас, чистоплюя, насквозь

вижу! Вы считаете, что спокойно подстрелили бы Титова, не вынимая руки из кармана? – Станислава вдруг начало трясти, словно эпилептика. – Вы взгляните, взгляните на снимок. Они уложили людей, словно дрова. Вы ошиблись, господин, Илья Титов не имел уже права на суд и жизнь, – полковник поднял руки к небу. – Слава богу, покойник хотел еще выглядеть красиво, желал поговорить.

– Стас, будь мужчиной! – Гуров протянул другу свою фляжку. – Да, я ошибся, а ты меня спас. Выпей и забудь навсегда. Я пошел звонить Петру, он тоже человек и наш друг.

Когда приехали специальные машины с бригадой людей, которые должны были разбирать трупы, Станислав уже успокоился. Прибыла первая съемочная группа телевидения. Гуров вышел навстречу молодым ребятам, поднял руку и медленно сказал:

– Ребята, у меня своя работа, у вас своя, я не могу выгнать вас. Как человек я могу вас попросить. Оставьте аппаратуру, пойдите и посмотрите. Затем хорошенько подумайте, надо ли людям видеть подобное? Они что, легко живут? Вы сумеете облегчить их жизнь, вынудить задуматься о жизни, сделаете людей

сильнее? Я не учу вас, просто прошу подумать. Творческий человек обязан иметь конкретную цель и отвечать за последствия своего творчества.

– Люди должны знать! – громко сказали из группы.

– Я свою работу закончил, а вас еще раз прошу подумать. – Гуров обнял Станислава за плечи, повел к машине и шепнул: – Очень мне интересно, как здесь появился Валентин Кузьмич Сухотый. Почему он стрелял и что мы с этого можем иметь?

Эпилог

Борис Иванович Вагин застрелился в своей квартире. На столе стояла пустая бутылка из-под водки и лежала записка: «Я свою жизнь пропил. Не интересно и жалко».

Генерал Орлов забрал у генерала Бодрашова свой рапорт с просьбой о выходе на пенсию.

Первый замминистра вскоре был переведен на другую руководящую работу, говорят, с повышением.

Гуров и Крячко выговоров не получили, историю с их неповиновением тихо замяли.

Телевизионная программа с показом обнаруженных в подвале трупов в эфир не вышла. Но газеты писали, писали…

Полоз и его банда находятся под следствием.

Апрель–июнь 1998 г.г. Москва