Почерк зверя
Шрифт:
Быстро пробежав глазами по строчкам, Ким поставил подписи и печати.
— Айласар, а чем вы собираетесь теперь заниматься, если не секрет? — поинтересовался он, стараясь, чтобы его тон прозвучал как можно дружелюбнее и неофициальнее.
Наиро внимательно посмотрел на собеседника.
— Вы ведь не просто так спрашиваете, маэстро… — негромко поговорил он.
— Не просто, — подтвердил вампир.
— Но и не из праздного любопытства.
— Разумеется.
Полуэльф на несколько секунд задумался.
— Я еще не решил. Лорд оставил мне некоторую сумму — возможно, хватит
— То есть, вы хотите продолжить работать в театральной сфере?
— Я не хочу и не могу этого не сделать, — полуэльф улыбнулся. — Понимаете ли, маэстро… Дело в том, что лорд Эль'Чант в свое время взял меня, безродного мальчишку-полукровку, буквально с улицы. Просто взял к себе в дом. Он кормил меня, одевал, нанял учителей — он, по сути, дал мне шанс стать кем-то, а не умереть бродягой в канаве или на виселице. Лорд очень хотел, чтобы я стал актером, или музыкантом — но, увы, у меня не оказалось никакого творческого таланта. Зато в скором времени проявился талант организаторский — и тогда он взял меня к себе сперва вторым, потом первым, а потом и личным секретарем. А самое главное — лорд Эль'Чант приучил меня любить театр. Любить его всей душой. И я не хочу связывать свою дальнейшую жизнь с чем-либо, кроме театра.
Киммерион присмотрелся к юноше — а Айласар был еще очень, очень юн — и понял, что не так было в полуэльфе.
Практически все полукровки — дети людей и лесных эльфов. Очень, очень редко встречаются полукровки, один из родителей которых был серым эльфом.
Вот такое исключение сейчас и сидело перед вампиром. Больше того, теперь Ким знал, что искать — и сразу понял, чьи у Наиро скулы, нос, и глаза. Сомнений в том, что Айласар был сыном Вэйлианесса, не было.
Но почему Вэй не оставил все ему? Почему — мне? — подумал эльф. Увы, ответ на этот вопрос мог дать только сам Вэй, а он уже никому и ничего не расскажет…
Киммерион судорожно сглотнул, пытаясь сдержать слезы.
— У меня есть одно предложение, которое, возможно, вас заинтересует, — решившись, сказал он.
Наиро склонил голову на бок, и вопросительно посмотрел на собеседника. И это были настолько знакомые взгляд и жест, что эльфу потребовалось все его самообладание, чтобы не разрыдаться прямо здесь.
Прикусив губу, Ким взял себя в руки. И начал говорить, с радостью замечая, что с каждым его словом лицо Айласара оживляется…
Домой Киммерион вернулся только к вечеру. Рагдара и Ниалэри нигде не было, обеда, разумеется, тоже — эльф улыбнулся, и отправился в ресторан при Императорском театре. Он помнил, что у главы театра, господина Сьена Чжана, была привычка ужинать там по выходным, еще когда он был только заместителем Вэйлианесса.
Память не подвела — когда Ким вошел в зал ресторана, Чжан сидел за угловым столиком, просматривая меню. Эльф быстрым шагом пересек зал, и остановился возле париасца.
— Вы хотели со мной встретиться, — проговорил он.
Чжан поднял на него взгляд.
— Не уверен, что имею честь быть знакомым с вами, — прохладно проговорил
— Мое имя — Киммерион ан Илленмиль. Или же — Бельвегор Белый Эльф, как меня называет большинство, — вампир вежливо поклонился, наслаждаясь произведенным эффектом.
Сьен Чжан вскочил. Потом сел. Потом снова вскочил. От маски невозмутимости на его лице не осталось и следа.
— Маэстро, я бесконечно счастлив видеть вас лично, и убедиться в том, что слухи о вашей смерти несколько… преувеличены, — определившись, он все же встал, и вежливо поклонился. — Не окажете ли мне честь отужинать со мной?
— Именно за этим я сюда и пришел, — Ким опустился на стул напротив париасца.
Ужин прошел в светской беседе — Киммерион был не против узнать новости театральной жизни Мидиграда, а Сьен Чжан — выяснить, куда же пропадал скрипач.
Когда принесли десерт и легкие вина, новоиспеченный главный театрал столицы, наконец, перешел к делу.
— О вас ничего не было слышно больше двух месяцев, маэстро, но вас не забыли — наоборот, мне очень часто приходят письма от весьма влиятельных людей. Они интересуются вашей судьбой, и спрашивают, отчего вы больше не даете концертов.
— Можете считать, что у меня был траур, — холодно усмехнулся Киммерион.
— Могу ли я надеяться, что ваше горе уже достаточно утихло, чтобы вы могли дать хотя бы один концерт в Императорском театре? — осторожно поинтересовался париасец, внимательно следя за выражением лица собеседника.
— Господин Чжан, скажите — сколь правдивы слухи, что у вас есть высокопоставленный родственник в Шестом департаменте? — словно бы невпопад спросил эльф. Но Сьен был опытным физиономистом, и по выражению изумрудных глаз прекрасно понял — вопрос задан отнюдь не для того, чтобы перевести тему разговора.
— Мой старший брат занимает пост главы одного из подотделов в полиции, — честно ответил он.
— В таком случае я могу дать концерт — но только при условии, что вы узнаете для меня о судьбе одного… человека, — вампир с деланным равнодушием отпил вина из бокала.
— Его имя? — коротко уточнил Чжан.
— Вега де Вайл. Его арестовали вчера вечером у Западных ворот Мидиграда. Я хочу знать, где он, за что арестован, и что ему грозит.
— Хорошо. Вы получите эту информацию. Я могу заказывать афиши?
— Да.
— Замечательно. В таком случае давайте обсудим прочие детали…
Время перевалило глубоко за полночь, когда Ким вошел в дом. Навстречу ему из гостиной выбежала Ниалэри — растрепанная, со сползшим с плеча рукавом блузки, и совершенно счастливая.
— Милорд маэстро, наконец-то! Мы уже начали волноваться!
Отметив про себя, что девушка сказала «мы», а не «я», эльф походя поправил рукав, и направился к лестнице. Уже ступив на первую ступеньку, он обернулся к залившейся краской рыжей.
— Я очень устал, а завтра будет еще один тяжелый день. Если это тебя ни от чего особо важного не оторвет, пожалуйста, принеси мне на террасу чего-нибудь перекусить, и виски.
— Одну минуту, — Ниалэри убежала. А Ким, глядя ей вслед, подумал, что девушка заметно похорошела за одну единственную ночь, да и уверенности в ее движениях прибавилось.