Почетная гвардия
Шрифт:
Даур снова побежал, добрался до следующего обелиска по левой стороне. Внезапно прогремели выстрелы справа, и, повернувшись, он увидел двоих инфарди, которые устроились на покатой крыше здания и палили по улице.
Даур торопливо выстрелил в ответ, сдернув с плеча лазган. Лилло и Несса добрались до его позиции одновременно и тоже открыли огонь. Они не застрелили ни одного врага, зато вынудили их отступить и спрятаться за край крыши. Осколки черепицы сыпались вниз и разбивались о мостовую.
К Дауру, Лилло и Нессе присоединился Мкван. Перекрестный огонь был сильным,
— Сюда, — Даур жестом позвал за собой людей. Несса, бывшая работница улья, ставшая гвардейцем, практически оглохла в результате бомбардировки Вервуна, но значения жестов были известны всем бойцам Танитского. Она кивнула в знак того, что поняла, и ее миловидное лицо эльфа-проказника исказилось свирепой гримасой, когда она вставила новую энергоячейку в лазган снайперского образца.
Согнувшись и держась ближе к земле, четверка выбежала из главной колоннады и двинулась через прохладный затененный зал. Этот храм, как и следующий, который они прошли через небольшой обрамленный колоннами проход, оказался пустым: все украшения и орнаменты, не снятые и не спрятанные верующими перед вторжением, были уничтожены инфарди за время оккупации. Кумирни перевернуты, горстки пыли и пепла усеивали керамические плиты пола. Щепки, обломки разбитой мебели и куски молитвенных ковриков валялись повсюду. Вдоль восточной стены в пятнах солнечного света, падавшего через высокие окна зала, были видны ведра и кучи тряпок — местные жители пытались стереть со стен храма святотатственные надписи инфарди.
Четверо солдат двигались попарно, обеспечивая укрытие: двое стояли с оружием наготове, пока другие подбирались к следующему помещению.
Из задней части второго храма можно было пройти в подсобное помещение, соединенное со скрипторием. Стены здесь были облицованы черным шпатом, но инфарди прошлись кувалдой по древним узорным барельефам.
Мкван первым заметил засаду инфарди в подсобке скриптория и жестом велел Призракам спрятаться, прежде чем лазерные лучи ворвались под арку дверного проема подсобки и оставили выбоины в облицовочном камне.
Несса устроилась поудобнее и прицелилась. У нее был отличный угол для стрельбы, и два точных выстрела сняли парочку вражеских стрелков. Даур улыбнулся. Хваленым танитским снайперам, таким как Чокнутый Ларкин и Рилк, придется защищать свою репутацию перед девушками из Вергхаста.
Даур и Мкван бросились в дверной проем, вновь под солнечные лучи, и швырнули две гранаты в открытые двери скриптория. Ряд маленьких окон, выходящих в переулок, одновременно взорвались фонтанами битого стекла; дым и клубы пыли вырвались из дверей.
Четыре Призрака вошли внутрь, примкнув штыки и стреляя одиночными в пелену дыма. Они подобрались к позиции инфарди с тыла. Воздух просторного зала скриптория заполнился яростным огнем.
Атака Даура заставила инфарди ослабить огонь, ведущийся ими в передней части здания, позволив другим огневым командам продвинуться вперед. Три отряда Призраков, включая скаутов Маккола, побежали по колоннаде.
— Маккол?
— Впереди крепкая баррикада, сэр, — доложил по воксу лидер скаутов. — Кто-то отвлек их внимание… Думаю, это дело рук Даура.
Скорчившись за стелой, Гаунт жестом подал сигнал остальным притаившимся Призракам двигаться вдоль колоннады. Солдат Бростин кинулся вперед, клацая контейнерами огнемета.
— Что вас задержало? — спросил Гаунт.
— Возможно, вся эта суматоха, — легкомысленно отозвался Бростин.
Комиссар-полковник указал на фасад скриптория.
— Выжги это, будь добр.
Бростин, здоровяк с широченными плечами и пышными усами, навечно провонявший прометием, поднял огнемет и нажал на спусковой крючок. Оружие кашлянуло и выплюнуло струю жидкого огня в проем разбитого окна. В воздухе выгнулась дуга желтого пламени, сопровождаемая шлейфом удушливого черного дыма.
Огонь расплескался по фасаду здания. Раскрашенные декоративные панели почернели и вспыхнули. Краска отслаивалась от жара и скатывалась в шарики. Бростин сделал несколько шагов вперед и направил струю пламени в баррикаду. Гаунту нравилось наблюдать за его работой. Могучего огнеметчика словно что-то роднило с огненной стихией — он инстинктивно чувствовал, как поведет себя пламя. Оно бежало, стелилось, танцевало по его желанию. Он умел заставить стихию работать на себя; знал, что воспламеняется мгновенно, а что будет разгораться медленно, что заполыхает яростным белым пламенем, а что начнет чадить и дымить; он знал, как использовать ветер и малейшее движение воздуха, чтобы направить пламя прямо в цель. Бростин не просто поливал огнем позицию противника. Нет, он искусно возводил целую стену жадного инферно.
Если верить сержанту Варлу, искусство обращения Бростина с огнем коренилось в его прошлом — на Танит он работал пожарным. В это нетрудно было поверить, и Гаунт предпочитал эту версию. Хотя Ларкин болтал другое. Он утверждал, что Бростин тянул десятилетний срок на каторге, схлопотав приговор за поджог.
Пламя, ослепительно белое, кольцами вгрызалось в фасад здания и уже коснулось крыши. Значительная часть стены обрушилась на улицу, когда огонь добрался до боеприпасов инфарди. Еще одна секция осела, крошась на мостовую. Три силуэта в зеленом выскочили из полыхающего дверного проема и повели стрельбу из лазганов по колоннаде. На одном уже загорелась одежда. Призраки открыли ответный огонь, и вся троица полегла на землю.
Из объятого пламенем здания вылетели парочка гранат и взорвалась посреди улицы. Еще двое инфарди попытались пробиться наружу. Маккол прикончил обоих в ту же секунду, как они показались в дверях.
Теперь по приказу Гаунта Призраки стреляли по горящему фасаду. Пардусская «Гидра», клацая по камням мостовой, направилась к центру колоннады, волоча за собой гирлянды с флагами, зацепившиеся за орудия, и остановилась у позиции комиссара-полковника.
Гаунт забрался на платформу позади стрелка и посмотрел, как тот опускает четыре длинных дула противовоздушных орудий.