Почетная гвардия

Абнетт Дэн

Собравшиеся офицеры заверили его в этом.

— Я голоден, — внезапно объявил лорд-генерал. — И желаю отобедать немедленно. Идем со мной, Гаунт. Я хочу объяснить тебе твою роль в операции.

— Давай начистоту, Гаунт, — начал Льюго, ловко раскрывая раковину запеченного моллюска, выловленного из знаменитой лагуны в нескольких километрах вниз по течению реки. — Твоя карьера фактически завершена.

— И как же вы это поняли, сэр? — холодно спросил Гаунт, отпивая глоток вина. Блюдо, полное поблескивавших черных раковин стояло перед ним нетронутым.

Льюго

оторвал взгляд от моллюска, взглянул на комиссара-полковника, прожевал сочное белое мясо и промокнул рот салфеткой, прежде чем ответить.

— Полагаю, ты шутишь?

— Забавно, — ответил Гаунт. — Мне казалось, что шутите вы, сэр.

Он потянулся к бокалу, обнаружил, что тот пуст, и перенацелился на бутылку.

Льюго дернул кадыком.

— Это, — он произвел странный жест, видимо, долженствующий означать целый город, а не только обшарпанную пустую столовую, где они сидели. — Все это целиком и полностью — твоя ошибка. Ты никогда не был в фаворе у военмейстера. Особенно его разочаровывали твои яркие успехи за последнюю пару лет. Но они явно не идут ни в какое сравнение с таким позором, как нынешний.

Он взялся за очередную раковину и со знанием дела открыл ее.

Гаунт откинулся в кресле и оглянулся, зная, что если заговорит сейчас, то ступит на дорожку, другой конец которой упирается в стенку перед ружьями расстрельной команды. Льюго был презренным червем, но он был лордом-генералом. Спор с ним не принесет ничего полезного. Гаунт подождал, пока его гнев чуть остынет.

Обеденная комната представляла собой помещение с высокими потолками в летнем дворце, где когда-то устраивались королевские банкеты. Из мебели здесь остался лишь один стол, накрытый простой льняной скатертью. Шесть пехотинцев Арделианской колонии стояли на страже у дверей, пропуская слуг. Вместе с Льюго и Гаунтом за столом присутствовал еще крепко сложенный комиссар, прибывший с людьми лорда-генерала. Его звали Виктор Харк, и он не проронил ни слова с начала трапезы. Более того: ни слова с тех пор, как шагнул на землю. Харк был на несколько лет младше Гаунта, невысок, квадратен, что предполагало мощную мускулатуру и значительную силу. У него были густые черные волосы, гладко выбритые щеки и тяжелый подбородок. Его молчание и манера не встречаться взглядом раздражали Гаунта. Харк уже прикончил своих моллюсков и теперь подбирал сок с блюда кусочками хлеба, которые отрывал от буханки, лежащей в корзине.

— Вы обвиняете меня в потере Цитадели? — мягко спросил Гаунт.

Льюго распахнул глаза при этом вопросе и ответил с набитым ртом:

— А разве не ты тот офицер, что командует этим фронтом?

— О да, сэр.

— Тогда кого еще мне обвинять? Ты занимался освобождением Доктринополя и захватом священной Цитадели. Ты потерпел неудачу. Цитадель потеряна, и более того, твоя неудача напрямую привела к потере целого священного мира. Ты явно лишишься командования. Думаю, тебе повезет, если ты вообще останешься на службе Императору.

— Цитадель была потеряна из-за той спешки, с которой ее брали, — ответил Гаунт, тщательно подбирая каждое слово. — Моя первоначальная стратегия предполагала методичную зачистку.

Я намеревался взять святой город так, чтобы ущерб был минимален. Я не хотел посылать танки в Старый Город.

— Неужели? — процедил Льюго, омывая масляные пальцы в чашке с ароматической водой и бережно вытирая их салфеткой. — Возможно, ты хочешь предположить, что в каком-то смысле за это нужно винить меня?

— Вы выдвинули требование, лорд-генерал. Хотя я выполнил свои задачи раньше запланированного графика, вы потребовали, чтобы я ускорил операцию. Вы также настояли, чтобы я поменял запланированную стратегию и ускорил наступление. Я бы отправил в Цитадель скаутов и проверил обстановку, и это помогло бы обнаружить вражескую ловушку и нейтрализовать ее. Теперь мы уже никогда не узнаем этого. Вы выдвинули требование, сэр. И теперь мы там, где мы есть.

— Мне стоило бы пристрелить тебя за это предположение, Гаунт, — скрипуче процедил Льюго. — Что ты думаешь, Харк? Стоит мне его пристрелить?

Харк безмолвно пожал плечами.

— Это твоя ошибка, Гаунт, — сказал Льюго. — История запомнит это именно так, уж я позабочусь. Военмейстер уже потребовал сурового выговора офицеру или офицерам, ответственным за эту катастрофу. И, как я только что заметил, едва ли ты ходишь в любимчиках у Макарота. Слишком уж ты связан со стариком Слайдо.

Гаунт ничего не сказал.

— Тебя стоит прямо сейчас лишить всех полномочий, но я честный человек. И Харк предложил дать тебе возможность выказать рвение при выполнении предложенной задачи. В качестве покаяния.

— Как великодушно с его стороны.

— Я тоже так думаю. Ты достаточно способный солдат. Твое время как командующего офицера закончено, но я предлагаю тебе сгладить позор миссией, которая достойно завершит твою карьеру. Думаю, это будет и хорошим примером войскам. Покажет, что даже при такой чудовищной ошибке настоящий солдат Империума может сослужить достойную службу Крестовому походу.

— Что вы хотите, чтобы я сделал?

— Я хочу, чтобы ты вел почетную гвардию. Как я уже объяснил, эвакуация должна охватить все жречество, как ты там их называешь?..

— Аятани, — встрял Харк, проронив свое первое слово.

— Да, именно так. Всех этих аятани и все ценные реликвии этого мира. Наиболее ценными являются, разумеется, останки самой святой, находящиеся в Усыпальнице в горах. Ты разработаешь детали операции, отправишься в Усыпальницу и вернешься сюда с костями. Доставишь их со всеми почестями и вовремя, чтобы успеть на эвакуационный корабль.

Гаунт медленно кивнул. Он понял, что выбора у него не было в любом случае. Усыпальница будет перенесена.

— Внутренние земли и дождевые леса за границами города наводнены солдатами инфарди, вытесненными отсюда.

— Тогда у тебя могут возникнуть проблемы. В этом случае ты продвинешься с помощью силы. С твоим Танитским полком, в полном составе. Я распорядился, чтобы Пардусский бронетанковый полк отправился с тобой в качестве сопровождения. И Харк сопроводит тебя, разумеется.

Гаунт повернулся и воззрился на грузного комиссара.

— Зачем?

Харк впервые встретился с Гаунтом взглядом.