Почетная гвардия

Абнетт Дэн

— Да, вон там! — нетерпеливо рявкнул Гаунт, указывая на буфет у стены, где стояла батарея грязной посуды.

— Не думаю, что вам стоит еще пить. Лорд-генерал скоро будет здесь.

— Именно поэтому мне и надо еще выпить. Иначе я не выдержу и секунды в компании этой бумажной крысы. Если буду трезвым…

— Я все еще не…

— Фес тебя раздери, танитский фермер! — со злобой рявкнул Гаунт и поднялся, по пути к буфету швырнув в Майло книгу.

Брин ловко поймал манускрипт.

— Посмотрим, вдруг у тебя получится лучше, — прошипел Гаунт,

перетряхивая бутылки в поисках полной.

Майло посмотрел на книгу, пролистал ее, заметив абзацы, которые Гаунт яростно подчеркнул. И произнес:

— «Поражение — всего лишь ступенька на пути к победе. Уверенно перешагните ее или не преуспеете».

Комиссар-полковник резко развернулся, расплескав вино из только что наполненного стакана.

— Где это написано?

— Нигде. Я повторил одну из ваших речей.

Гаунт швырнул стакан в Майло. Парень увернулся.

— Фес тебя! Ты всегда был хитрым маленьким мерзавцем!

Брин положил книгу на кресло.

— Лорд-генерал скоро будет. Приедет в полдень. Майор Роун хотел, чтобы вы знали. Если это все, я прошу разрешения уйти.

— Разрешение получено. Фес, выметайся отсюда!

— Что он сказал? Как он? — спросил Каффран, как только Майло вышел из внутренних покоев и закрыл за собой дверь.

Брин лишь покачал головой и пошел прочь, обратно через разрушенные коридоры Университета, в объятья ветра и солнечного света.

За десять минут до полудня над Доктринополем разнесся далекий рокот винтов. Пять точек появились в небе на юго-востоке, но из-за сияния Цитадели их было тяжело разглядеть.

— Он здесь, — объявил Фейгор.

Майор Роун кивнул и разгладил несуществующие складки на чистой форме, удостоверившись, что на медалях не было ни пятнышка, и аккуратно поправил фуражку. Он последний раз взглянул на себя в большое зеркало, показывавшее отражение в полный рост. Несмотря на трещины на зеркальной поверхности, майор мог сказать, что в каждом фесовом сантиметре видел действующего первого офицера Первого Танитского полка.

Он повернулся и вышел из бывшего ателье портного, которое служило ему дежурным помещением.

Фейгор, адъютант Роуна, присвистнул при виде командира.

— Посмотрите, дамочки, а вот и майор.

— Заткнись.

Фейгор улыбнулся.

— Должен сказать, вы выглядите просто отлично.

— Заткнись.

Они прошагали по заваленной мусором и обломками улице и вышли к массивному строению — летнему королевскому дворцу на берегу священной реки. Площадь очистили, чтобы челнок лорда-генерала смог приземлиться. Вокруг площадки построились в почетном карауле четыре взвода Призраков, два взвода бревианцев и три взвода пардусцев, а также делегации из местных официальных лиц и горожан. Здесь был даже оркестр, чьи медные трубы блестели на солнце.

Форма почетного караула была чистой, ни пятнышка. Полковник Фурст, майор Клеопас и капитан Геродас оделись с иголочки. Сияли медали. Роун и Фейгор подошли к собравшимся

через площадь.

— Вы надели фуражку в той же манере, что и Гаунт. От козырька.

— Заткнись.

Фейгор вновь улыбнулся и пожал плечами.

— И встань в строй, — добавил Роун.

Фейгор, чья собственная матово-черная униформа Призраков была безукоризненно чистой, дважды проверенной, занял свое место в конце строя танитцев. Роун присоединился к офицерам. Фурст кивнул ему, а Геродас шагнул назад, чтобы уступить место. Оркестр начал играть старый гимн «Великолепные сыны Империума, встаньте и сражайтесь». Роун каждый раз морщился, когда музыканты пропускали повторяющийся гармонический минор в припеве.

— Не знал, что вы так любите музыку, майор Роун, — тихо сказал капитан Геродас.

— Так люблю, — ответил Роун сквозь стиснутые зубы, — что сейчас мне бы очень понравилось, если бы кто-нибудь взял эту трубу и засунул в задницу тому, кто ее мучает.

Все четыре офицера закашлялись, давя хохот.

Транспорт лорда-генерала прибыл.

Четыре орнитоптера эскорта гремели в воздухе, разрывая его мощными ударами массивных лопастей. Все они были выкрашены в пепельно-серый, с камуфляжными пятнами цвета хаки. Роуну понравилось их оружие, расположенное под носовой и хвостовой частями.

Катер лорда-генерала Льюго имел дельтовидные крылья и сферическую прозрачную рубку на носу. Он был матово-серебристым с бежевыми полосками и желтыми шевронами на законцовках крыла, с имперскими орлами на боках.

Тень катера накрыла почетную гвардию, гигантские турбины медленно развернулись из горизонтального положения, заставив машину повиснуть в воздухе. Теперь ослепительные струи газа били вниз, и громадный транспорт снижался, вздымая пыль и выпуская опоры из отсеков под крыльями.

Катер чуть побалансировал, приземлился, и визжащие двигатели постепенно затихли. Очертания рампы сверкнули на фоне небесно-голубого брюха машины, она опустилась, и по ней сошли семь фигур.

Лорд-генерал Льюго — высокий худощавый человек в белой униформе, чья грудь пламенела от медалей. Следом спустились два солдата в красно-черных цветах штаба имперского Крестового похода, с хеллганами наперевес. За ними шествовала высокая, тощая женщина преклонных лет в наряде из черной кожи в красных нашивках имперских тактиков, два полковника из Арделинских колоний с блестящими нагрудниками и яркими кушаками из оранжевой парчи. Замыкал шествие коренастый мужчина в форме имперского комиссара.

Группа приблизилась к встречающим, и те отсалютовали. Льюго обвел всех подозрительным взглядом и задержал его на Роуне.

— Где Гаунт?

— Он… сэр… он…

— Я здесь.

Облаченный в парадную форму, Ибрам Гаунт шагал по плитам площади. Майло, стоявший среди младших чинов почетного караула, вздохнул с облегчением, увидев, что Гаунт побрился. Отделанная серебром черная кожаная форма сидела безукоризненно. Возможно, неприятный инцидент в Университете был просто помрачением…