Почетный караул
Шрифт:
— Вышка, — раздался голос генерала. — Вы нас спутали с другим самолетом. Говорит генерал Бил. У меня кончается горючее. Если аэропорт еще открыт, я захожу на посадку. Да, и попросите кого-нибудь подогнать мою машину.
Теперь в разговор вступил мужской голос:
— Слушаюсь, генерал. Это говорит офицер аэродромной службы, сэр. Гроза еще не подошла. Ваша полоса седьмая.
Генерал Бил взглянул в боковое окно. Крыло с его стороны немного наклонилось вниз, и он подождал, пока вспышка молнии осветила небо, потом сказал в
— Нахожусь над озером Армстронг. Сообщите, если ветер изменится, и зажгите посадочные огни через три минуты. Дождя еще нет?
— Нет, пока нет, сэр. Огни мы включим, сэр. Будем держать вас в курсе всех изменений. Дайте нам знать, когда будете выполнять третий разворот.
— Понял вас, — ответил генерал Бил. Он положил микрофон на колени. Потом повернулся к пассажирам и крикнул: — Погасите там сзади свет. А то мне отсвечивает. — Заметив, что полковник Росс клюет носом за своим столиком, он жестом показал Хиксу, чтобы тот разбудил его. Натаниел Хикс деликатно потряс полковника за плечо. Росс очнулся и поднял голову:
— А? Что случилось?
— Подлетаем, сэр. Осталось три минуты, — ответил Хикс. — Генерал просил выключить свет. Немного болтает, — добавил он. И засмеялся, но смех даже ему самому показался вымученным, он вздохнул и почувствовал, что в горле застрял какой-то комок.
— Хорошенькое дело — немного, — отозвался полковник Росс. — Они что, уморить нас решили? Я спал как убитый. Пожалуй, стоит пристегнуться. — Полковник оглядел кабину и сказал устроившемуся на полу сержанту Пеллерино: — А тебя кто будет держать?
Сержант безмятежно улыбнулся полковнику.
— Уж я-то не пропаду, сэр. — Потом, подтолкнув в бок Макинтайра, сказал: — Прижмись спиной к переборке. Сейчас будут скачки с препятствиями. — Он ощупал кислородные баллоны на верхней полке. — Надеюсь, они хорошо их закрепили. А то еще чего доброго трахнет по башке… — Он замолк, достал из угла бумажный пакет из-под пирожных и с сочувственным видом протянул его лейтенанту Турк. — Вот, возьмите на всякий случай, мэм.
— Выключите свет, судья, — обернулся к ним генерал Бил, — на козырек отсвечивает.
Лейтенант Турк судорожно схватила пакет. Лицо ее было искажено страданием, она упрямо твердила сквозь сжатые зубы:
— Меня не стошнит. Меня не стошнит. Меня не…
Свет на столике полковника Росса погас. Самолет вдруг закачался в ночной мгле, словно человек, получивший сильный удар в нос. Потерял равновесие, получил еще пару сильных ударов, завалился вперед, потом медленно, точно пьяный, снова принял горизонтальное положение. На фоне блеклого света приборной доски Хикс разглядел черные силуэты генерала и Каррикера; они явно не обращали на все эти мелочи ни малейшего внимания.
— Уже девять часов, — взглянув на часы, сказал полковник Росс. — Так я и знал. В столовой уже ничего не получишь. Ну как, договорились с генералом?
— Он велел мне пока оглядеться, сэр.
— Так
— Думаю, здесь много зависит от секретной службы — какие темы нам позволят освещать.
— А что, если написать про генерала? — сказал полковник Росс. — Самый молодой генерал-майор в ВВС. Если война затянется, он может далеко пойти. Что вы на это скажете?
— Я об этом как-то не думал, сэр, — ответил Хикс. Ему трудно было внимательно следить за разговором, мысли путались от непреодолимого желания, чтобы последние мучительные минуты полета поскорее прошли и эта пытка наконец закончилась. — Вы имеете в виду статью о нем лично? — спросил он.
— Почему бы и нет? Мне приходилось встречать в журналах статьи о генералах.
Самолет так резко накренился влево, что у Хикса все поплыло перед глазами.
— Мы могли бы дать такую статью, — сказал он, — но, я думаю, лучше пригласить какого-нибудь известного автора. А как на это посмотрит сам генерал?
— Я с ним еще не говорил. Завтра мы с вами все обсудим. В принципе это может оказаться очень ценной идеей.
— Хвостовое колесо блокировано, — послышался из кабины пилота голос Каррикера.
— Ну, слава Богу, приехали, — сказал полковник Росс.
— Выпустить шасси, — приказал генерал Бил.
Видимо, Каррикер нажал на рычаг, потому что Хикс тотчас услышал скрежет где-то под полом кабины. Через несколько секунд, на приборной доске сбоку от Каррикера вспыхнула маленькая зеленая лампочка.
После того как генерал сбросил газ, самолет какое-то время летел ровнее; теперь, когда выпустили шасси, он, казалось, понесся вперед сам по себе, заваливаясь на ухабах то в одну, то в другую сторону. Хикс, уже было немного успокоившийся, с отчаянием понял, что это еще не все, и снова напрягся, чтобы дотерпеть до конца. Когда молния осветила темную кабину, он повернулся, чтобы подбодрить лейтенанта Турк. Хикс увидел, как она судорожно опустила голову и поднесла ко рту бумажный пакет. Кабина снова погрузилась во тьму, и Хикс услышал задыхающиеся, всхлипывающие звуки — ее неудержимо рвало. В наушниках послышался голос генерала Била:
— Вышка! Военный тридцать семь-шестьдесят три, выполняю третий разворот.
Самолет сильно завалился на одно крыло и пошел в поворот. При вспышках молний в иллюминаторе на противоположной стене кабины мелькнула Оканара, отчетливо различимая в мертвенно-бледном сиянии, но как бы скособоченная и опрокидывающаяся на Хикса. Казалось, что здания в центре города торчат почти под прямым углом к неправдоподобно крутому склону, вымощенному треугольниками крыш и верхушек деревьев. На самом верху он разглядел неуклюжие строения столь милого сейчас его сердцу отеля «Олеандровая башня» с нелепыми куполами и минаретами, рельефно вырисовывающимися на фоне озера, поставленного сзади вертикально, на один край, точно вставшее на дыбы огромное зеркало.