Почетный караул
Шрифт:
Скорее всего, именно в Колон-Бешаре генерал резко пошел в гору. С каким заданием его туда посылали, Росс не знал; то, что и он этого не знает и никто, включая самого генерала, об этом никогда не упоминает, свидетельствовало о том, что задание было наисекретнейшее и затрагивало сферы большой политики. Впрочем, из промелькнувших в печати сообщений и случайных разговоров полковник Росс знал, что до того, как Колон-Бешар стал одним из многих пунктов службы перевозок ВВС на пересечении воздушных путей в северо-восточной Африке, там была французская военная авиабаза. Аэродром был построен прямо у подножия гор, в трехстах милях южнее Орана.
Генерал Бил прибыл туда за несколько месяцев до ноябрьского вторжения, так что, скорее
Вряд ли генерал Бил сам попросился в Колон-Бешар: его миссия там была слишком деликатной, так что решение о его направлении туда наверняка принималось на самом высоком уровне; однако вполне вероятно, что в виде поощрения верховное командование разрешило ему высказать свои пожелания на будущее. Он был направлен в Девятую воздушную армию, где его с радостью принял генерал Бреретон. Да и самого Била это назначение устраивало во всех отношениях. Хотя и в этот раз задача перед ним стояла не из легких, он четко знал, что от него требуется, и понимал, что лучше его никто с этим заданием не справится. Он еще достаточно молод, боевой летчик-истребитель — кому, как не ему, возглавить борьбу командования авиации против сильной и хорошо укоренившейся оппозиции в армии.
Дело в том, что авиацией в армии распоряжались общевойсковые начальники, и их полное невежество в летном деле имело для авиации самые пагубные последствия. Пора было с этим кончать. Надо взять руководство в свои руки. Нужно доказать пехотным генералам, что в авиации их методы управления не годятся. Для этого достаточно показать, насколько больше пользы принесет грамотное использование авиации, чем нынешнее неумелое ее применение. Сделать это должен офицер, который в состоянии спланировать и провести всю операцию; кроме того, он должен обладать высоким воинским званием и правом присутствовать на военных советах самого высшего уровня, чтобы иметь возможность высказаться самому и заставить других себя слушать. И сражение было выиграно; главная заслуга, считали в штабе ВВС, принадлежала, несомненно, генералу Билу; после его триумфа командование связывало взятие в мае Туниса и Бизерты исключительно с успешными действиями ВВС.
Что и говорить, это был блестящий успех. Представляю себе, какое это было великолепное зрелище, думал полковник Росс. Вот из-за горизонта появляется самолет генерала Била, за ним мчится целый рой истребителей; орудийный люк его машины открыт, весь боезапас израсходован; волосы генерала покрыты толстым слоем африканской пыли, глаза кажутся темными на красном от загара лице; он с трудом сдерживается, чтобы не запеть от счастья, хотя в отличие от большинства генералов знает на собственной шкуре, что война — это ад. Вот он проносится в четырехстах ярдах от взлетной полосы, быстро приближается, накренив самолет на крыло из-за неудобного бокового ветра, и наконец приземляется идеально на три точки — настоящий король воздуха. Около зон рассредоточения за дальним краем аэродрома из щелей выскакивает наземная обслуга: ведь долгое время сюда прилетали только немецкие самолеты. Люди срывают каски и швыряют их на землю. Они вопят, прыгают и дубасят друг друга от счастья, позабыв все прежние невзгоды. Господи, да вы только посмотрите на генерала! Вот это настоящий пилот! Нюд с войны вернулся!
II
Когда они вырулили на взлетную полосу Селлерс-Филда, капитан Натаниел Хикс последовал примеру сидящего
Теперь, наконец, удалось договориться, какие части текста следует переделать, но за все три недели Хикс не встретил и двух летчиков, которые придерживались бы единого мнения о том, что же следует написать взамен. Хикс прилетел в Селлерс, чтобы узнать мнение майора Поста — летчика, известного еще со времен Американской добровольческой группы [1] . Майор воевал в Китае, потерял руку, но протез (кстати, очень хороший) носил редко — чем-то он ему не понравился, не нравилось ему и новое назначение (или, как он считал, ссылка) в Селлерс, не нравилась также должность офицера по оперативным вопросам. Вскоре капитан Хикс понял, что майор Пост — осознанно или неосознанно — испытывает антипатию ко всякому, у кого целы руки и ноги, особенно если он к тому же не летчик-истребитель, да еще явился из Оканары досаждать ему бессмысленными разговорами. Увидев, что у капитана Хикса нет ни пилотских «крылышек», ни орденских ленточек, Пост посмотрел на него с неприязнью и угрюмо выслушал объяснение о цели приезда. Потом спросил:
1
Группа американских летчиков, сражавшихся с фашистами еще до вступления США во вторую мировую войну. — Здесь и далее примечания переводчиков.
— А какого дьявола именно вам поручили переписывать это наставление?
Капитану Хиксу было уже тридцать восемь лет — на десять лет больше, чем майору Посту; до войны он был редактором журнала, и от него зависело, что именно будут читать и, следовательно, думать по тому или иному поводу, во что верить несколько сотен тысяч подписчиков, среди которых, возможно, был и майор Пост; тем не менее он вполне благодушно воспринял не слишком любезное замечание майора. Он не собирается сам переписывать наставление, объяснил Хикс, он лишь опрашивает опытных летчиков, что, по их мнению, следует изменить. Он запишет их замечания и на основе этого подготовит краткую сводку рекомендаций, которую передаст в Отдел учебных пособий штаба объединенных ВВС. А уж они составят и издадут новое наставление.
— Ну а от меня чего вы хотите? — спросил майор Пост.
Хорошо бы, объяснил капитан Хикс, чтобы майор — если, конечно, у него есть время — просмотрел текст старого наставления (вот, возьмите, пожалуйста, экземпляр, если у вас нет) и просто пометил все, что, как ему кажется, следует изменить. Капитан Хикс уже получил замечания капитана Уайли в школе тактической подготовки в Орландо и от…
— А это еще кто? — перебил его Пост; он взял из рук Хикса наставление и небрежно швырнул на письменный стол.
— Он служил в эскадрилье «Орел» на Мальте, — сказал капитан Хикс. — У него на счету семь фашистских самолетов.
— Фашистских, — усмехнулся майор. — Наверняка всего лишь макаронников.
— Пять из семи — немецкие, — уточнил Хикс. Характер у него был спокойный, выдержанный; он всегда готов был спрятать штатскую гордыню в карман и признать превосходство профессиональных военных — ведь, что ни говори, именно они действительно сражались с врагом. Но сейчас его раздражал безапелляционный тон майора, как, бывало, раздражали долгие, громогласные и бессмысленные споры с сотрудниками, не способными, как и большинство авторов, понять одну простую истину, не все, что интересно им самим, будет интересно и для широкого читателя.