Почтальон
Шрифт:
– Алло, – произнесла Айрин.
– Алло, это я. Трития!
– Я знаю, что это ты. Только поэтому и взяла трубку.
Трития глубоко вздохнула.
– Я ваш друг...
– Нет, я никому ничего говорить не собираюсь.
Тритию поразила решительность пожилой женщины.
– Как вы догадались, о чем я хочу попросить?
– А зачем бы еще ты звонила? – горько хмыкнула Айрин. – Нет, я сама должна с этим разобраться. Понимаешь меня? Это из разряда вещей, с которыми только я сама могу справиться.
– Да, но...
– Тебе
– Я только хотела помочь...
– Я знаю, – сухо кашлянула Айрин.
– По крайней мере, пообещайте мне, – после секундного замешательства продолжила Триш, – что обязательно позвоните, если что-то случится. Позвоните, если потребуется моя помощь.
– Да, разумеется.
– Хорошо. – Триш не знала, стоит ли продолжать разговор. Судя по тону, Айрин не настроена на долгую беседу. – Но вы действительно нормально себя чувствуете?
– Все в порядке. Позвоню в другой раз, ладно?
– Конечно.
Не попрощавшись, старая женщина положила трубку.
«Дуг ошибается, – подумала Триш, – считая, что изменения, происходящие в настоящее время с людьми, могут быть никак не связаны с почтой. Прямо или косвенно, с почтой связано все». И источником распространившейся в Виллисе недоброжелательности, корнем всеобщего безумия является почтальон.
Сегодня утром, пока Билли и Дуг еще спали, она сходила к почтовому ящику. Пришли два письма. Оба были адресованы ей лично. Все утро она размышляла, стоит ли их открывать.
Вспомнив об этом, Триш вышла на улицу, нашла спрятанные конверты, взяла лопату, вырыла на краю участка глубокую яму и закопала их, не распечатывая.
Трития шла по дороге по направлению к дому Нельсонов. Ханна не звонила уже две недели. Точнее сказать. Трития не разговаривала со своей подругой с тех пор, как погиб бедный Скуби. Такого раньше никогда не было. Они с Ханной ходили друг к другу в гости или по крайней мере перезванивались не реже чем раз в два дня.
За это время Триш неоднократно пыталась дозвониться до Нельсонов, но линия каждый раз была занята, а сегодня днем в трубке послышался решительный механический голос автоответчика телефонной компании, который сообщил, что линия больше не обслуживается.
Тогда она решила сходить к подруге пешком.
После отъезда Дуга и Билли прошел небольшой дождик, длился он десять минут, но этого хватило, чтобы прибить пыль на обочине, Очень удачно. Обычно пыль вздымалась при каждом шаге, и к дому Нельсонов Триш приходила насквозь пропыленной. Но дождь, уничтожив пыль, увеличил влажность, и с этим волей-неволей приходилось мириться. К финалу своего небольшого путешествия Триш вся обливалась потом.
Машина Нельсонов стояла возле дома, значит, они никуда не уехали Триш прошла по дорожке.
Триш почувствовала неловкость, словно забрела в чужой дом.
Она поднялась на крыльцо и постучала по косяку внешней сетчатой двери. В домке послышался какой-то шум, но тяжелая основная дверь не открылась. Она подождала пару минут, постучала снова и решила дать о себе знать иначе.
– Ханна, это я!
– Проваливай отсюда! – раздался в ответ злобный голос подруги.
– Ханна, это я, Триш!
– Я сказала – проваливай! – Ханна наконец приоткрыла тяжелую дверь и встала на пороге перед сеткой. Триш обратила внимание на свалявшиеся, непричесанные волосы, грязный домашний халат. Она не могла припомнить, что когда-то видела свою подругу неухоженной и одетой не очень тщательно, и столь разительная перемена произвела шокирующее действие сама по себе.
– Ханна!
– Убирайся отсюда, сука!
Трития потеряла дар речи.
– Убийца собак! – взвизгнула Ханна и плюнула, целясь в лицо. Слюна попала на сетку и медленно потекла вниз.
– О чем ты говоришь? – удивилась Трития.
– Мы получили письмо. Мы все знаем! Рон! – Ханна бросилась в дом, оставив Триш любоваться потеками слюны на сетке.
Из полумрака гостиной появился Рон. Он открыл сетчатую дверь и вышел на крыльцо.
Встав напротив Триш и слегка расставив ноги, словно собираясь броситься в рукопашную, он заговорил, тяжело роняя слова.
– Не предполагал, что у тебя хватит наглости когда-нибудь появиться здесь собственной персоной!
– Я не понимаю, о чем ты...
– Убирайся прочь! – снова взвизгнула из-за его спины Ханна.
– Ты слышала, что говорит моя жена? – сверкнул глазами Рон. – Убирайся отсюда подобру-поздорову. И чтобы твоего духу тут не было!
Трития непроизвольно попятилась.
– Я действительно не понимаю...
– Проваливай, сука! – Рон смачно харкнул ей под ноги. – И передай своему пацану, чтобы он тоже здесь больше не появлялся. Я знаю, что он лазит к нам в сад воровать лимоны. Пусть лучше одумается, а не то схлопочет себе пулю в задницу. Я понятно выразился?
От ярости перед глазами у Триш поплыли красные круги.
– Мой сын никогда в жизни не воровал!
Кроме того, последнюю неделю он вообще не выходит из дома. И если бы ты не был таким законченным кретином, мог бы сам об этом догадаться!
Рон двинулся вперед, сжимая кулаки, и Триш пришлось спасаться бегством. Но на краю участка она обернулась.
– А если бы у тебя были мозги, ты бы понял, что мы не могли сделать ничего плохого и Скуби!
Рон подобрал с земли камень и замахнулся.