Почти что сломанная жизнь
Шрифт:
– Все отлично, я просто привыкаю к тебе.
Доминик толкается дальше, и мои ноги открываются шире. Он переплетает пальцы наших рук, лежащих по обе стороны от моей головы, а губы не оставляют моих. Он растягивает меня, и я обхватываю его, мы словно созданы друг для друга.
Он входит на всю длину, и я тихонько стону. Доминик продолжает целовать меня, и его рот поглощает мой всхлип. Мое дыхание становится его, его вдох сливается с моим. Прямо сейчас мы единая душа. Соединенные вместе, движущиеся в унисон, влюбленные.
Отпустив мои руки, он переносит вес
Он начинает двигаться, и моя собственная влажность покрывает его член, который с легкостью скользит туда-сюда. Пока бедра Доминика не находят устойчивый ритм, его движения настолько медленные, похожие на пытку.
Мои ногти царапают спину Доминика сверху вниз, и я отдаюсь новым, неизведанным ощущениям.
Мое тело сдается ему. Он владеет мной. Каждой частью меня. Разум. Тело. Дух. Все принадлежит ему.
Удовольствие в моем животе усиливается. Сердце стучит в восторге. Горячая кровь неистовствует в невыносимой жажде большего.
Он восхищает меня сильными ритмичными ударами бедер. Я приподнимаю свои над кроватью, и Доминик нажимает на точку, которая невероятно увеличивает мое наслаждение.
Мое желание большего исчезает в дикой греховной необходимости.
– Больше, - стону я, подстраиваясь движениями бедер под темп Доминика.
Он крутит ими по кругу, пока я содрогаюсь под ним.
Ускоряется, и я сильнее трусь об него. Касание его лобка моего клитора подводит меня к краю.
Ни разу его темные, обжигающие глаза, не оставляют мои.
В животе развязывается тугой узел, посылая по всей коже восхитительные волны удовольствия.
Я дышу быстро и глубоко. Пальцы ног начинает покалывать, и я наконец-то чувствую себя освобожденной.
Глубокими, тягучими движениями Доминик усиливает свои толчки.
Вена на его шее набухла, и я знаю, что ожидая меня, он сдерживает свое высвобождение. Я уже близко, и чем быстрее становятся его толчки, тем сильнее мне хочется отпустить все это.
– Я так сильно люблю тебя, - голос Доминика напряжен.
Он врезается быстрее. Теперь примитивная жажда кончить поглощает все остальные эмоции.
Наши тела так близки, ведут один на двоих страстный диалог, разговаривая без слов. Поглощенные любовью.
Я широко открываю рот, чтобы глотнуть воздуха. Доминик наклоняется и целует меня. Его язык командует и подчиняет меня. Его тело требует полного обладания.
Наконец, меня накрывает, и я вскрикиваю. Мое тело дрожит под Домиником. Он сильно врывается в меня и крепко прижимает к своему сильному, потному телу.
Рычит в мой рот, останавливаясь, и я знаю, что только что он кончил внутри меня.
Доминик остается во мне, нежно подрагивая, и долго-долго целует, наполняя любовью. Я ощущаю насыщенную, всепоглощающую связь между нами. Раньше я никогда ничего подобного не чувствовала.
Выходя из меня, он ложится на спину рядом, протянув руку и притягивая меня.
– Доминик, спасибо. Я боялась снова заниматься сексом. А ты сделал для меня все это волшебным.
–
Он тоже ощутил это. Любовь, которую мы разделили. Доминик теперь полностью владеет мною, как и я им. Он уже произносил эти слова раньше, но только теперь я по-настоящему прочувствовала их.
Я встаю и иду в ванную, освежиться. Доминик идет в гостевую ванную. Когда мы возвращаемся в кровать, я уверенно лежу в его руках и все время прокручиваю в уме его слова.
– Я люблю тебя, - говорю я, зевая, совершенно счастливая и удовлетворенная.
– Ты сделала мне подарок, когда впервые призналась в своих чувствах, а теперь подарила мне кое-что, что я буду беречь до самой смерти. Ты отдала мне своё сердце, свою душу и свое тело, - отвечает он.
Закрывая глаза, я улыбаюсь.
Но перед этим слышу, как Доминик тихонько похрапывает, и мое собственное дыхание выравнивается.
И вдруг меня озаряет. Вот она я, прижимаюсь к боку возлюбленного и своего прекрасного партнера. Я преодолела препятствия и, расправив крылья, лечу ввысь.
И все только потому, что …
Я нашла в себе храбрость открыть дверь.
Глава 32
«В результате расследования преступления, ставшего одним из самых больших и наиболее ужасающих уголовных дел, потрясших Америку за последний десяток лет, выдающийся адвокат Оскар Шрайвер, полицейский Майкл Грин и Рокки Адамс были приговорены в общей сложности к ста пятидесяти пяти годам тюремного заключения за жесточайшие изнасилования и убийства сорока двух женщин. У каждого из них есть право на условно-досрочное освобождение через тридцать шесть лет. Оскар Шрайвер - сын бесчестных финансистов Джона и Дорис Шрайвер, чья роль в этом очень тревожном деле также расследуется полицией. Согласно документам суда Оскар Шрайвер играл лидирующую роль в этой банде. После того как полиция захватила личный компьютер Майкла Грина, в котором находились тысячи изображений замученных ими женщин, Грин согласился на сотрудничество. Ранее Грин являлся уважаемым своими коллегами, ценящим букву закона полицейским. Рокки Адамс, наркоман и мелкий воришка, был разведчиком банды и охотником за новыми жертвами.»
Доминик выключает телевизор, а я все еще смотрю в потухший экран. Первоначально предполагалось, что было тридцать шесть девушек, похищенных и замученных ради извращенного удовольствия этих монстров, и потом убитых.
Ирония вынесенного приговора в том, что сегодня годовщина самого ужасного дня в моей жизни. Сегодня ровно четыре года как они похитили меня, полностью изменив мою жизнь. Ровно год и две недели, как арестовали Оскара. Его подельников арестовали вскоре после него.
– Ты в порядке?
– кладя руку мне на колено, спрашивает Доминик.