Почти любовь, почти падение

Риз Екатерина

Ещё покрутившись на кухне, попробовав вторично настоять на приготовлении обеда и получив отказ, Елена Александровна прошла в комнату и принялась оглядывать книжные шкафы.

– Всё-таки Оля молодец, скажи. Сколько лет уже мужа её нет, а она всё сохранила. Всё как при нём было.

Катя кивнула.

– А ты всё делаешь, как она просила? Она так за книги переживает.

– Делаю, мам, ты не волнуйся. Мне и самой эти книги очень нравятся, так что я не забываю.

– Да, да, не забывай.

Катя на диван присела,

продолжая с тревогой наблюдать за перемещениями матери по комнате. Сама Катя прекрасно знала, куда ей смотреть не стоит, например, на ту полку, прямо у плеча матери, на которой фляжка Жданова лежит, а рядом ещё и очки его. А вон там, на стуле за спиной матери, галстук Андрея висит, правда, прикрытый Катиным шёлковым шарфиком. Сейчас, сидя на диване, и сгорая от стыда за свою затянувшуюся ложь (ведь она никогда - никогда!
– не обманывала маму!), Катя думала о том, что вечером непременно Жданова стукнет за его неряшливость, а сама уборку затеет. Генеральную, а не будет вечером сидеть, обдумывая очередной проект Юлианы.

– Расскажи мне, - попросила Елена Александровна, вновь к дочери повернувшись.
– Как у вас с Мишей? На самом деле поссорились?

– Не ссорились. Просто...
– Катя слова подбирала, а Елена Александровна сочувственно улыбнулась.

– Думаешь, я сама не понимаю? Ты теперь одна живёшь, он, наверняка, здесь... иногда... ночует.

Катя поморщилась от того, каким тоном и с какой осторожностью мама говорила.

– Я поэтому папе не сказала, что к тебе пойду. Хотела сама с тобой поговорить. Но ты не думай, я не собираюсь тебя жизни учить. Но если я буду знать, мне будет спокойнее, понимаешь?

Катя согласно кивнула.

– Конечно, понимаю. Но я не знаю, что тебе рассказать.

– Подробности мне не нужны, - успокоила её Елена Александровна.
– Миша очень хороший, нам с папой он очень понравился. Ты должна это знать. И, конечно, мы понимаем, что сейчас другое время, и молодые люди, как вы, со свадьбой предпочитают не торопиться, так что... Катя, если вы решите жить вместе, мы с папой не будем против.
– Елена Александровна выдохнула, словно избавилась от тяжкого груза, и улыбнулась.
– Я это и хотела тебе сказать. А то вы притаились, думаете, наверное, что отец будет не в восторге от ваших новостей. А ты его не бойся.

– Да не боюсь я папы, - проговорила Катя немного удивлённая и даже возмущённая этим предположением.
– Мама, дело совсем не в этом, просто вы торопитесь. Как всегда, впрочем.

– Нисколько. Я же не говорю, что вы должны жить вместе. Я о том, что вдруг решите... На будущее.

– На будущее, - повторила за ней Катя. И с дивана подскочила, когда с кухни услышала звонок своего мобильного.
– Это, наверное, Юлиана.

– Я тебя задерживаю, да?
– крикнула ей вслед мать. Но Катя так и не ответила, отвлеклась на разговор с Виноградовой, заверила ту, задерживается ненадолго, а когда в комнату вернулась,

застала мать в дверях спальни. Та обернулась, Катя с ней взглядом встретилась, и виновато проговорила: - Это не Миша, мам.

Елена Александровна кинула ещё один взгляд в спальню, на неубранную постель, на мужские джинсы, небрежно брошенные на спинку кровати. Катя вспомнила, что Андрей тряс их утром, искал ключи от машины, и, видимо, второпях, даже до шкафа не донёс, так на кровать и бросил.

– Да, размер явно не его.
– Елена Александровна на дочь посмотрела с тревогой.
– Объяснишь?

Катя телефон в ладони сжала и руку прижала к груди. Спиной к стене привалилась.

– Мы с Мишей уже давно не встречаемся. Да и не встречались толком.

– Но здесь живёт мужчина.

– Я бы не стала говорить, что прямо живёт...

– Катя!

– Это Жданов.

Елена Александровна всерьёз нахмурилась.

– Кто?

Катя глаза на мать подняла.

– Андрей. Андрей Жданов.

Елена Александровна беспомощно всплеснула руками, присела на стул, прямо на галстук Жданова, но даже не заметила этого.

– Катя, да ты что? И ты не рассказала?..

– Ты бы волновалась!
– воскликнула Катя, надеясь оправдаться.

– Конечно, волновалась бы! Но я бы знала!

Катя виновато опустила глаза.

– Прости меня.

Елена Александровна опустила руки, которые до этого момента к груди прижимала.

– Расскажи мне толком. Ты встречаешься с Андреем Палычем? У вас серьёзно?

Катя нервно сглотнула.

– Мама, тут всё непросто.

Глаза Елены Александровны подозрительно сузились.

– Что это значит? Катя, я про него много читала, поэтому не нужно меня обманывать.

Катя телефон свой отложила, подошла ближе к матери и присела в соседнее кресло.

– А ты не думай о том, что читала. Дело совсем не в этом.
– Посмотрела умоляюще.
– Мам, я его люблю. Я его так люблю, но сейчас просто никак нельзя... Это всё из-за "Зималетто", ты деталей всё равно не поймёшь, но нам с Андреем сейчас никак нельзя в открытую встречаться, люди не поймут. И родители его не поймут. У Андрея сейчас очень важный момент, он должен снова стать президентом, и я боюсь ему помешать. Но... у нас всё хорошо. Ты просто не говори папе.

Елена Александровна хмурилась всё сильнее, слушая дочь.

– Что значит - не говори? И что значит, не поймут? Что не поймут? Что у вас отношения?

Катя смотрела в пол, боясь на мать глаза поднять.

– Мама, это бизнес.

– При чём здесь бизнес? У него же невеста была, - вспомнила она неожиданно.
– Он с ней расстался?

Катя молчала, не зная, что сказать, а Елена Александровна головой покачала.

– Катя, ты с ума сошла?

Вся бравада и решимость вдруг куда-то делись, и Катя тихо всхлипнула, по-прежнему разглядывая пол у себя под ногами.