Почти непридуманные истории
Шрифт:
–Капитан, примите меры по стабилизации положения и недопущению паники. Держитесь, Серафим. Данные со «Взора» – в штаб, для анализа. Адмирал Хакет, конец связи.
Фигура адмирала, заслоняющая половину обзора, исчезла. Серафим, разорвав связь, снова очутился в кресле в рубке старшего вахтенного офицера.
Отключившись от интеркома, он буквально обмяк в кресле. АИИДА тут же с проецировалась в рубку, вновь обретя женские формы.
–Что-то случилось? В момент пробоя я потеряла вас на 0.003 секунды. Вы просто исчезли и вновь появились. Что это было?
–Боюсь, я сам еще толком не понял этого. Но это не столь важно. АИИДА, попробуй расшифровать
– Это иврит. Один из древнейших земных языков и существующий и поныне. А фраза переводится на межгалактический: «Я это ты, ты это я, мы вместе». Странный набор слов, больше похоже…
–Похоже на заклятие.
Дикая пустота невосполнимой потери сжала сердце ледяными тисками. Безнадега тяжелым камнем легла на душу впервые за многие десятилетия службы. Одиночество выжигало душу изнутри. Серафиму дико захотелось вновь утонуть в ее глазах. Он был готов из кожи выпрыгнуть лишь бы снова ощутить под ладонями теплоту и нежность ее кожи. Воспоминания о сладости поцелуев рвали сердце на части. Дикая боль невосполнимой утраты опустошала все внутри, тисками стиснув грудь, не давала продохнуть. Березкин расстегнул китель и ощутил странное жжение на груди. Медальон принцессы Севера все еще был на нем и горел ярким пламенем. Серафим оголил плечо, обнажив страшный узор ужасных шрамов.
– Ани зе ата! Ата зе ани! Анахну беяхад! – крик отчаяния и надежды разорвал тишину рубки. И эхом ему раздался за дверью истерический женский голос, настойчиво требующий пустить ее в рубку, обещая уволить всех к чертовой матери или даже четвертовать с отсеканием гениталий у всего мужского персонала дредноута. Но вахтенный офицер стоял, как спартанец под Фермопилами.
Серафим взял себя в руки. Он щелкнул коммутатором, вызывая старшего по караулу.
–Бенджамин, что творится у входа в дежурку?
–Сераф… Капитан, это какая-то крашеная фурия, прибывшая на VIP- челноке Альянса. Кроет всех матом, ломится к вам.
Березкин повернулся к АИИДА.
– Это еще что за фифа?
– Это миссис Турвольд, капитан, приехала повидать сына по важному вопросу.
–Больно голос молодой у этой старушки.
– Сынок достался ей вместе с положением мужа. По бумагам ей тридцать пять. За время своего пребывания на борту нарушила двадцать два пункта инструкций и устава.
– Бен, факт нарушений зафиксировали?
– Само собой, но походу это только начало. Не женщина, а прямо Халк в юбке. Арестовать?
–Отставить арест. Придержите ее пока.
Серафим отключил караулку.
– А ты что скажешь, АИИДА?
–Подрыв единоначалия, неподчинение уставу. Временная изоляция.
– Арест, другими словами. Ее благоверный нас с говном сожрет, тебя в утиль, меня пнут под зад без разбору и все, прощай, пенсия. Знаю я таких, вылезла из грязи в князи, вчерашняя проститутка, высосавшая муженьку последние мозги через член. И все, крутой офицер, боевой капитан – тряпичная кукла в ее руках, и главная уже она, казнит и милует от его имени. Ведьмы, одним словом, таких сразу на костер надо. Арест тут не поможет.
– Есть непроверенные данные о том, что старик Варсон женился на ней из-за дыр в бюджете, проделанных сыночком, в обмен на место в галактическом сенате для ее папаши.
–Варсон? Тот самый Варсон, председатель совета Альянса?
– Тот самый. Кейдж сменил фамилию практически перед скандалом, добровольно ли, по принуждению, но взяв фамилию мачехи, он не запятнал светлое имя Варсонов. И в срочном порядке был сослан сюда.
– Если
–Походу чьи-то сны помешали, капитан.
–Бенджамин, я все-таки надеюсь, что это был всего лишь пиратский рейд за анаптаниумом. Для людей такого ранга мы всего лишь прах на пути. Червяки, недостойные внимания. Иначе наши жизни не стоят и ломаного гроша.
– Так с гостьей-то что делать? Впускать? Арестовывать?
–Делать нечего, впускай. Только объяви общий сбор офицерского состава сюда минут через десять. Фифа фифой, а приказ надо выполнять. Курс на Жилой комплекс, оперативному персоналу отцепить район боестолкновения, используйте весь транспорт в ангарах, там разберемся.
Она практически вторглась в командную рубку. Гнев, клокотавший в ней, был почти осязаем. Но в проеме мелькнула до боли знакомая фигура, и глаза такие чистые, как небо. Ошибки быть не могло.
–Авишай?
–Кендра. Кендра Тумвольд, но мама всегда звала меня Авишай…
Белый Демон
Пять долгих лет прошло с побоища у горы Айсинуш. Тяжелая участь легла на плечи выживших. Наступила эпоха гонения и презрения. Марионеточный вождь, возведённый на престол Империи, в угоду своим хозяевам, покрыл нацию позором, поправ обычаи предков и возведя во главу угла Алчность и Корысть. Земли обретали своих новых заморских хозяев. А богатые природные ресурсы текли за рубеж почти даром, обрекая промысловиков да добытчиков на голодную смерть. Законы и порядки перекраивались на новый лад, защищая интересы власть имущих иностранцев. Теперь на добычу зверя или рыбы требовалось разрешение магрийского смотрителя. Страна потеряла суверенитет. Любое мало-мальски важное дело не решалось без участия надзирателей ненавистного Альбиона. Его соглядатаи совали свой нос во всё, от рецепта утреннего кофе до образовательных программ и медицины. Знахари и врачеватели были объявлены шарлатанами и вытеснены на задворки империи. Их место заняли лекари островитян. Болезни стали источником дохода. А лучшие сыны, некогда великого народа, спивались и деградировали. Вымирание дамокловым мечом нависло над всем родом.
Безнадёга и алкоголь выкашивали ряды выживших, превращая их в попрошаек готовых убивать ради ломанного гроша, не гнушаясь никакими грязными делишками. Доведенные отчаянием до последней своей черты, забыв о былом величии они сбивались в придорожные шайки и канализационные банды. Убийства и грабежи, склонность к любым гнусностям ради сиюминутной выгоды, заставили отвернуться от них даже бывших соратников и союзников по оружию, разорвав связанные кровью многовековые союзы. Казалось, что судьба уже вычеркнула проигравших из книги жизни, а последняя надежда рухнула в бездну безысходности. Но, как правило, тяжелые времена рождают героев меняющих ход истории. И именно в самый темный час рождается свет утренней зари.
Так было. Так есть. И так будет!
* * *
Лошадь неслась во весь опор подгоняемая жгучими ударами кожаного хлыста. Раскидистые дубы слились в одну темно зелёную полосу. Возница, обезумев от страха, уже не разбирал дороги, стараясь умчаться, как можно быстрее и как можно дальше, из этого проклятого леса. Проклиная и матеря упрямого пассажира уговорившего его сунуть нос в эти темные места. Авось не сработал. И теперь, размахивая хлыстом, он уходил от погони. Головорезы лесного братства не отставали.