Почти невеста
Шрифт:
Виконтесса села, оправляя объемистые юбки. В это мгновение Арабелла позавидовала ей: ярды шелкового штофа и бархата лучше защищали от холода каменной скамьи, чем ее собственное тонкое платье. Не теряя времени, она спросила:
– Вам что-нибудь известно о графине, мадам?
Женщина вздохнула:
– Наверное, знаю только то, что она была арестована и препровождена в тюрьму Ля Форс. Она пробыла там в течение… – Виконтесса содрогнулась, стараясь подобрать слова. – Пробыла там в ту ужасную
– Всех? Никто не спасся?
Женщина покачала головой:
– Насколько мне известно, мадам, никто. Двумя ночами позже мне удалось бежать в Австрию. В Вене мы оставались до недавнего времени, а потом отправились в Англию.
– Вы знакомы с моим мужем? – Арабелла поймала себя на том, что оглядывается через плечо.
Не было ничего дурного в том, что она разговаривала с подругой сестры Джека, и все же она не могла отделаться от мысли, что было бы лучше, если бы Джек этого не видел и не слышал.
– Нет, к сожалению, не имела удовольствия, – сказала виконтесса. Мой муж предпочитал сельское уединение жизни при дворе, мы редко бывали в Версале и так ни разу и не встретились с герцогом, но мне известно, что он неустанно старался помочь нашим друзьям уцелеть во время Террора. – Она промокнула глаза кружевным платочком. – Какая трагедия, что он, сумевший помочь столь многим, не смог спасти сестру.
– Да, – пробормотала Арабелла скорее себе самой, чем собеседнице.
Могло ли это быть причиной его внезапных приступов мрачности? Тяжкое сознание, что ему не удалось спасти сестру?
Месье де Безанваль, скромно ожидавший у входа в павильон, кашлянул, стараясь привлечь их внимание.
– Прошу простить мое вмешательство, ваша светлость, но госпожу виконтессу ждут к ужину в концертном павильоне в компании графа Водрея.
Арабелла с живостью поднялась с холодного камня.
– Да, конечно, не задерживайтесь из-за меня. Искренне благодарю вас, мадам, за то, что поговорили со мной. Надеюсь, я могу нанести вам визит. Вы остановились у Водреев?
– Да, они очень добры, – ответила виконтесса, принимая протянутую руку Арабеллы. – Пожалуйста. Я буду рада побеседовать с вами снова.
– Позвольте, ваша светлость, проводить вас к вашему спутнику, – предложил месье, беря под руки обеих дам.
Арабелла не стала возражать, через несколько минут снова оказалась возле лорда Морпета. Фейерверк окончательно утратил для нее всякое очарование. В этот вечер случилось слишком многое. Ей хотелось побыть одной, чтобы переварить впечатления этого дня. Она дотронулась до руки Морпета.
– У меня разболелась голова, сэр. Вы проводите меня до моей лодки?
– Конечно, мэм, если желаете, – ответил ее спутник. – Но разве вы не
– Нет, благодарю вас, – возразила она твердо. – Я ни за что на свете не рискнула бы лишать его удовольствия. Если вы ничего не имеете против…
Его лордству оставалось только выразить свою готовность исполнить ее желание.
– Позвольте мне сопровождать вас на Кэвендиш-сквер, мэм.
– Право же, не стоит, – сказала Арабелла с такой энергией, что это могло вызвать недоверие к ее недомоганию. – Меня доставит лодочник Джон, а на северном берегу будет ожидать коляска. Я попаду в надежные руки.
В течение всего пути до берега реки Морпет молчал, а потом неохотно передал непреклонную герцогиню лодочнику Джону.
– Я сообщу Джеку о вашем нездоровье, мэм, – пообещал он.
– Нет, пожалуйста, не делайте этого, – отозвалась она, усаживаясь на скамью с бархатными подушками и принимая от лодочника плед, чтобы укрыть колени. – Я не хочу, чтобы он из-за меня лишился удовольствия и вернулся раньше, чем был намерен.
Она улыбнулась и подняла руку прощальным жестом, как только гребец направил лодку на середину реки, где течение было быстрым и мощным.
Джек поднял глаза от карт, когда в павильон вошел лорд Морпет. Поймав взгляд герцога, его лордство прошел через комнату, направляясь к его столу.
– Каковы ставки, Джек?
– Двадцать гиней, – ответил Джек, сбрасывая карту.
– Для меня слишком высоки, – решил Морпет, но все-таки сел рядом с Джеком и попросил банкомета сдать ему карты.
– Где ты оставил мою жену? – небрежно спросил Джек, забирая выигрыш.
Лорд Морпет решил, что, раз ему задали прямой вопрос, он волен пренебречь запретом герцогини.
– Она отправилась домой, – ответил он и поморщился при взгляде на свои карты, – сказала, что у нее болит голова… Я проводил ее до лодки. Она не позволила мне отвезти ее на Кэвендиш-сквер, – добавил он поспешно. – Пытался настаивать, но она наотрез отказалась.
– Переубедить мою жену нелегко, – заметил Джек тем же небрежным тоном.
Насколько ему было известно, Арабелла никогда не страдала от головной боли. Он перетерпел две сдачи, потом поднялся из-за стола и отрицательно покачал головой, услышав ропот противников, желавших отыграться.
– Простите меня, джентльмены, но я бы застрял здесь на всю ночь, – смеясь, сказал он протестующим.
Джек не спеша направился к берегу реки, окликнул свободного лодочника, ожидавшего пассажиров на берегу, потом нанял портшез, чтобы добраться до Кэвендиш-сквер, где ночной привратник сообщил ему, что ее светлость вернулась часом ранее.