Почтовая станция
Шрифт:
— Ты великолепна, — в черных глазах короля отражалось искреннее восхищение.
— Деда, а правда моя мама красивее всех? — Ася вертелась тут же, вместе с Ца и советами помогала девочкам меня наряжать, будто они сами не знали, что и как делать.
— Конечно, Власенька, — король подхватил внучку на руки, поцеловал в пухлую щечку и поставил на пол. — Дарушка, пойдем все собрались только тебя ждут.
Я взялась за предложенный локоть, и мы вышли в коридор. Как оказалось, Храм
— Я, конечно, понимаю, что об этом мать должна рассказывать дочери, — король шел уверенно, смотрел прямо перед собой. — Но твоя не дожила, да и мать Ждана тоже, поэтому я тебе так скажу, дочка, ничего не бойся, доверься Ждану и…
— Все будет хорошо, — я погладила напряженную руку короля и улыбнулась. — Я почти не волнуюсь, так есть небольшое опасение, что Великая не примет наши клятвы.
— Как это не примет? — король вновь стал прежним, хмуро посмотрел на меня. — Если ваши не принять, тогда чьи?
Я пожала плечами и отвела взгляд, не говорить же, что сказала это для того, чтобы сменить тему. Мне и так неловко сам король с герцогом на моей свадьбе, так еще и беседы об интимном.
Главный зал храма по-прежнему утопал в цветах, алтарь ломился от камней и монет и только наши с Асей две алые ленты выбивались из общей картины. Пусть. Великой Матери нужны наша любовь и искренность, а не монеты с камнями.
Сегодня в храме не протолкнуться. Все горожане захотели посмотреть на короля с герцогом. Честно, я сама до последнего не верила, что они приедут в нашу глушь. Тем радостнее стал их визит.
Ждан в белом мундире расшитом золотом завораживал. Сильный, смелый, любимый. Хорошо, что король вел меня, потому что оторвать взгляд хоть на мгновение от любимых серых глаз не было никакой возможности. Все страхи и волнения растворились в обожании Ждана. На меня никто и никогда так не смотрел. Никогда от мужского горячего взгляда мне не было так хорошо, как сейчас.
Наши руки соприкоснулись и по телу пробежали молнии, кровь обжигала, а дыхание участилось будто я только что бежала. Я не слышала слов жреца, все мое внимание было в глазах любимого. Мы говорили с ним без слов и это было самым важным. Мы приносили друг другу клятвы в любви и верности и каждое слово будто огнем выжигалось на сердце.
— Можете поцеловать вашу жену, — слова жреца ворвались в наш мир, вернули в реальность.
Ждан соблазнительно улыбнулся, медленно провел ладонями по моим рукам, вверх к плечам, нежно пощекотал шею и, запустив пальцы в волосы, наклонился и поцеловал меня. Горожане закричали, захлопали. Кто-то сыпал на нас лепестки,
— Люблю тебя, — Ждан прикоснулся к моему лбу своим, пощекотал шею сзади и грустно вздохнув отстранился.
На улицу нас провожали поздравления, дорогу перед нами осыпали зерном, монетами и разноцветными лентами. Король согласился со скромной свадьбой, но не смог не порадовать поданных праздником и зрелищем. Я все понимаю и благодарна за отсутствие дворца с его этикетом. А город пусть гуляет, раз король хочет.
Ждан помог мне сесть в открытую коляску украшенную цветами и лентами. Широко улыбаясь помахал всем и, когда мы отъехали от храма, согнал кучера и сам сел на козлы.
— Ждан? Что ты делаешь? — я не то чтобы сильно волновалась, но ресторан с площадью был в другой стороне.
— Я решил тебя украсть, — Ждан оглянулся, подмигнул мне и хлестнул лошадей.
Волнение накрыло новой волной. Я думала, что все произойдет попозже, что успею подготовиться… Правда, как готовиться я не придумала, но теперь это и неважно.
К дому мы подъехали слишком быстро, мое сердце по-прежнему спешно стучало. Ждан помог мне выйти и на руках внес в наш дом.
Да, теперь это наш дом. Когда мы приехали в Любяши в доме не было ни одного напоминания о бывшей жене и вдобавок Ждан попросил сделать дом домом, чтобы мы все здесь чувствовали себя любимыми и нужными. Разве можно было устоять перед этим? Ремонт мы делали все вместе, каждый вносил свое и теперь это место на самом деле можно назвать домом. Здесь есть место каждому.
Даже бывшей жене Ждана.
В небольшой оранжерее есть уголок, где мы собрали то, что она любила: книга, лента, чашка из тонкого фарфора, засушенный цветок впервые подаренный Жданом. Это уголок памяти для Власи и моей благодарности за возвращение. Теперь можно трогать вещи мамы, нюхать давно потерявший свой аромат цветок и чувствовать ее присутствие рядом.
Ждан со мной на руках легко вбежал на второй этаж и даже не запыхался. В уже нашей спальне поставил меня на кровать. Теперь я была вровень с ним. Тонула в темном взгляде любимых глаз.
— Дарушка, хочу любить тебя при свете саны, — ловкие пальцы медленно расстегивали мелкие пуговички у меня на спине. — Пусть мана станет свидетелем нашей любви.
Платье с легким шорохом упало к моим ногам.
— Дарушка, ты невероятно красивая, — Ждан взял мое лицо в ладони и поцеловал.
Время для нас остановилось. Мир исчез. Наша любовь соединившись осыпалась яркими звездами, но ее не стало меньше. Она стала бесконечной, как само мироздание.