Почтовый ящик
Шрифт:
– На что он пьет у вас? Вы зачем ему деньги даете? – продолжал задавать риторические вопросы участковый.
– Господи, и что же за буква «г» такая… – старушка явно была не в себе.
Дружинники стояли у двери, захваченные происходящим. Их собственная жизнь, полная трудностей, показалась им легкой и беззаботной по сравнению с жизнью этой несчастной женщины.
– Будем оформлять, – сказал Мелентович. Но старушка не шевельнулась, даже казенное слово «оформлять» из того словаря, в котором «гражданин, пройдемте» и «прекратите безобразия», не испугало
Мелентович подошел к дивану и сильно встряхнул спящего.
– Бусагин, вставай!
– Спать хочу!
– В другом месте проспишься! – сказал Мелентович, и столько было в его словах сыновней ненависти к этому подонку, сводящему с ума мать, что все трое дружинников подумали одно и то же: «Да, тяжелая у него работа!».
В дверях показалась голова соседки.
– Вам что? – довольно грубо сказал милиционер соседке. – Вы заявление написали, если будут вопросы, я вас приглашу, а сейчас пройдите.
– Клавдия Яковлевна, может, вы заявление напишете? – сказал Мелентович. Старушка подняла на него недоуменный взгляд. Участковый пояснил:
– Напишите, что обижал, грозил, деньги требовал. Если по вашему заявлению привлечь, то легче потом обратный ход дать…
Старушка сидела в той же позе, не реагируя на предложение участкового. Мелентович по-прежнему стоял у дивана, время от времени поддавая коленкой в спину притворяющегося спящим пьяницы. Ему хотелось получить заявление от матери, чтобы не связываться с соседским заявлением.
– Писать ничего не придется. Вон, дружинница напишет, – при слове «дружинница» Мелентович кивнул на Валентину Михайловну, а при слове «напишет» кивнул на пустой стул около стола. – А вы только подпишите…
Старушка не реагировала. Тогда Мелентович посильнее двинул коленом Бусагина в бок. Тот от неожиданности сел на диване.
– Обувайся, быстро, – сказал Мелентович и скинул ноги Бусагина на пол, а сам ногой пододвинул ему суконные зимние ботинки с молнией, которые звались «прощай молодость».
– Клавдия Яковлевна, соберите вещи, отдайте дружиннице. Я сына вашего забираю за злостное хулиганство. А вы, – обратился милиционер к Сереже и Толе, – доставите его в отделение, а у меня еще дела есть в этом доме.
– А если будет бузить по дороге? – спросил Сережа.
Мелентович вдруг широко улыбнулся. На языке у него завертелось: «Тогда вы его пристрелите «при попытке к бегству». Нисколько не жалко гада!» Но покосился на мать, подавил улыбку и не стал шутить.
– Ничего, вас двое, а он один. Доставите!
После окончания операции дружинники вышли на свой обычный маршрут. Некоторое время шли молча. Потом каждый сказал что-то вроде «Ух, кошмар!», «Ну, дела!..», «Вот беда, не позавидуешь…» На этом обсуждение окончилось, да и что тут обсуждать?
После этого приключения, после переходов из теплого помещения на улицу и обратно в пальто и шапках, все быстро замерзли. Решили отклониться от маршрута и зайти в Дом культуры предприятия погреться.
У дверей клуба их, как
– О, дружинники, хорошо! У нас тут лекция, отдельно для мальчиков и девочек, а народу мало, неудобно. Вы, Валентина Михайловна туда идите, а вы, мальчики, на второй этаж. Посидите часок, заодно погреетесь. Ну, хоть полчаса!
Администраторша отвела Валентину Михайловну, а потом ребят. Толю она вела за руку, а Сережа держался за Толю, но, все равно, наткнулся в темной комнате на стул.
– Извините, извините, профессор, тут еще товарищи из нашего института подошли, – сказала администраторша.
Сняли пальто и шапки, положили на соседние стулья и стали слушать лекцию. Лектор рассказывал, что возможности современной медицинской науки очень велики, что половые расстройства, импотенция и прочее поддаются лечению. Ни у Сережи, ни у Толи никаких расстройств не было, лечиться им было не от чего. Но в зале было тепло, у лектора был приятный баритон и лекцию на столь пикантную тему, достаточно редкую в те времена, слушать было интересно. Тем более что лектор подкреплял каждый тезис примерами из практики.
– Один молодой человек попал в автомобильную аварию. У него оторвало некоторые части, необходимые для семейной жизни. Он отнесся к этому трагически, грозился наложить на себя руки, если мы ему не поможем. Что вам сказать о результате лечения? Недавно ко мне приходила его жена и просила давать мужу меньше лекарств, а то он стал погуливать.
Речь лектора текла равномерно, он не улыбался, рассказанное им не походило на анекдот, не несло оттенка фривольности.
– Помимо медикаментозного лечения, требуется психотерапия. Многие люди постигают основы отношений с женщиной сами, даже не подозревая, что это тоже наука. Таким людям наша помощь не нужна. Но есть определенный контингент мужчин, который не может обойтись без совета сексопатолога, так называются врачи, специализирующиеся в этой области. Даже простейшие понятия этому контингенту приходится внушать, но и тут эти люди умудряются исказить все до абсурда. Ко мне обратилась некая дама с жалобой на грубость мужа. Причем, по ее словам, муж незлой человек, просто он не знает, как подойти к женщине, как ее подготовить. Я побеседовал с ее мужем и кое-что ему объяснил. Что же вы думаете? Через некоторое время пришла ко мне эта женщина в слезах и показала грудь, покрытую черными синяками. Муж, говорит, меня щиплет, я кричу, а он говорит: «Терпи, терпи, доктор велел!»
Дружинники отогревались. Глаза привыкли к темноте, и, кроме лектора, освещенного настольной лампой, стала видна публика. В комнате были еще пять или шесть слушателей. Они также непринужденно сидели и также спокойно слушали лекцию. Кроме одного – в первом ряду сидел Царьков и конспектировал лекцию.
Отсидев обещанные полчаса, ребята, пригнувшись, как в кинотеатре, вышли из комнаты и спустились на первый этаж в фойе. Одновременно с ними вышла из зала Валентина Михайловна. Увидела мужчин и покраснела.