Почувствуй
Шрифт:
– Он просто поговорить хочет.
– Сколько вы не виделись? Недели три? Люба, зачем он тебе нужен? У него жена, он ее не бросит, ясно же уже. Так и будешь болтаться и душу себе рвать, пока он с ней.
– Мы только объяснимся.
– Люба, да не тупи ты!
– Сама не тупи! Тебе хорошо, у тебя Матвей есть. А у меня никого! – выпаливает она. – Ты с ним, а когда его нет — то со мной. А я одна всё время!
Осекаюсь на полуслове. Губу прикусываю и произношу мягче:
– Прости. Я не хотела на тебя кричать. Пожалуйста, прости
– Всё в порядке. Поехали тоже?
Сомневаюсь. Отпускать Любу одну не хочется, но сама я к нему в машину не хочу точно.
– Блин... Не знаю.
Люба отдает сумочку.
– Вот, держи. Ты отца ждать будешь? Я всё же поеду.
– Ты уверена? Точно хочешь этого?
– Да. Он отвезет меня домой, поговорим по пути. Я поставлю условие. На этот раз железное.
Мы смотрим друг другу в глаза. Потом я перевожу взгляд на дальную часть зала и замечаю Костю с Максом. Они идут как раз в нашу сторону. Смеются. Пульс вновь ускоряется. Я достаю номерок из сумки и кладу на стол гардеробной.
– Ладно, едем! Только быстрее.
Глава 21
Пока идем к старому грязному «Лексусу» я жадно хватаю ртом холодный воздух, стараясь упорядочить мысли и осознать то, что произошло. Срочно нужно как можно дальше убраться от этого долбанного места. Поцелуй был ошибкой. Глупейшей ошибкой, о которой никто не должен знать. Это кара. Кара за всю ложь, что я вокруг себя плела все эти недели. За выступления с Костей в костюмах на праздниках, за репетиции, за наши редкие вечера в кругу друзей, когда мы пили пиво и болтали, и я забывала о существовании Матвея.
А потом, на заднем сиденье машины, мне становится дурно.
Люба с Олегом о чем–то спорят вполголоса, мы едем по пустой дороге, я приоткрываю окошко и дышу. Голова кружится. Приходится признать, что Матвей прав — с алкоголем у меня сложные отношения. На той неделе от пива тоже было дурно, хотя выпила совсем ничего. Мы собирались у Любаши дома, пока ее родители были в отъезде. Ребята сидели на кухне и общались, я же отлучилась в ее комнату поспать. Проснулась, когда папа приехал.
Вдох–выдох. «Лексус» несется по ночному городу, в голосе Любы появляются визгливые нотки: она вот–вот заплачет. Олег что–то настоятельно объясняет.
Я закрываю глаза и отключаюсь. Просыпаюсь внезапно от того, что машина остановилась. Резко сажусь, оглядываюсь и смотрю на часы. Прошло всего пять минут.
– Мы приехали? – спрашиваю.
– У Олега в «Лето» дела. Недолго подождем, хорошо? – спрашивает Люба.
– Я быстро, – обещает Олег. – Если хотите, можете пока потанцевать. Охранник мой знакомый, пустит бесплатно.
Насчет потанцевать не знаю, но в туалет хочется жутко.
– Пошли, – соглашаюсь я, и Люба кивает.
Мы выходим из машины и торопимся к тому самому клубу, на парковку которого Матвей привозил меня недавно.
Народу здесь,
Олег минует длинную очередь и действительно заходит в клуб, лишь кивнув охраннику. Мы с Любой не отстаем. Подруга выглядит гордой и довольной собой: мы вип–персоны благодаря ее мужчине. Я же не разделяю Любашиных восторгов: подозрительность Матвея давно под кожей, и Олег мне не нравится. Не доверяю я ему. Мало того, что Люба с ним время теряет, да еще и рыдать будет снова. Даже не сомневаюсь в этом.
Первым делом мы заходим в дамскую комнату, где я привожу себя в порядок. Долго стою у раковины, смачиваю губы водой и полощу рот, стараясь отделаться от вкуса чужого парня, который никак не отпускает. В голове полный сумбур. Хотя так и не должно быть.
Смотрю на себя в зеркало — глаза дикие, безумные. Зябко тру плечи. Какой длинный бесконечный вечер.
Люба выходит из кабинки, моет руки, а я, спохватившись, подкрашиваю губы.
– Всё в порядке? – спрашивает подруга. – Ты явно нервничаешь.
– В порядке. Просто устала и выпила лишнего.
– Точно? Если что–то случилось, скажи.
Но я уже передумала кому бы то ни было сознаваться в содеянном. Скорее всего в темноте и толпе нас никто не видел. Скажу в понедельник Косте, что была пьяной и вышло случайно. Если он вообще вспомнит, тоже был бухой.
– Точно, Любаш. Какой план? Мы Олега ждем?
– Да. Он позвонит, как закончит. Пока можем потанцевать или еще выпить. Хотя я уже не хочу алкоголь. Воды бы со льдом.
– Поддерживаю!
Пробиться к бару на первом этаже нереально, поэтому мы поднимаемся на второй. Минуту вглядываемся в ценники, после чего вскладчину покупаем одну бутылку воды и просим два стакана. Разливаем, жадно пьем.
Это не так прекрасно, как постэкстазной глоток, но тоже вполне ничего.
Матвей.
Головой качаю. Везде он один.
– Идем на танцпол? – канючит Любаша. – Хотя бы ненадолго! Я обожаю эту песню.
Нехотя киваю. Сейчас, огляжусь только. Спрыгиваю с высокого стула, подхожу к бортику и смотрю вниз на танцующих людей. Очерчиваю глазами тех, кто сидит у бара внизу. А потом прищуриваюсь, разглядев знакомое лицо. Да нет, быть не может.
Привстаю на цыпочки и вытягиваю шею... Ого! Какие люди! Захар. Он что–то рассказывает, активно жестикулируя и хохоча. Пьяный, как и каждый раз, когда я его вижу.
– Погоди, Любаш, – кричу я, сделав знак рукой.
Подпрыгиваю на месте несколько раз, а затем застываю как вкопанная.
– Что случилось? – подбегает подруга. Прослеживает мой взгляд.
– Там Матвей! – кричу я.
– Кто?! – не понимает она.
– Мой Матвей!! – указываю пальцем.
– Ты уверена?
Еще бы! Этого парня я узнаю всегда и при любых обстоятельствах.