Под акацией Запада
Шрифт:
— Вставайте, девочки!
Так как гигант плохо рассчитал свою силу, шлепок, который он отвесил по нежному заду своих подружек, получился менее ласковым, чем он того желал. Их испуганные крики вызвали у него головную боль.
— Одевайтесь и проваливайте!
Серраманна нырнул в бассейн, занимавший большую часть его сада, и плавал минут двадцать. Он не знал лучшего лекарства для восстановления сил после бессонной ночи и любовных утех.
Восстановив форму, он приготовился проглотить
— Важные новости, господин. Найден Урхи-Тешшуб.
— Мертвый надеюсь?
— Очень даже живой и… женатый.
— На ком?
— На богатой финикийской вдове Танит.
— Это одно из самых больших состояний Пи-Рамзеса! Ты, должно быть, ошибся.
— Убедитесь сами, господин.
— В путь!
С огромным куском сушеной говядины в зубах Серраманна вскочил на коня.
Охранник дома Танит хотел было спросить у сарда о документе, разрешавшем допросить хозяйку, но яростный взгляд Серраманна заставил его отказаться от этой затеи. Он позвал садовника и приказал проводить начальника личной охраны Рамзеса к хозяйке дома.
В льняном прозрачном платье, которое почти не скрывало ее пышных прелестей, Танит вкушала пищу на тенистой террасе в компании Урхи-Тешшуба.
— Прославленный Серраманна! — воскликнул хетт, явно обрадованный этим визитом. — Пригласим его разделить нашу трапезу, дорогая?
Гигант сард остановился перед финикийкой, которая от страха прижалась к Урхи-Тешшубу:
— Вы знаете, кто этот человек, госпожа Танит?
— Знаю.
— Так кто же?
— Урхи-Тешшуб — хетт, сын покойного императора.
— Он был также главнокомандующим хеттской армией и стремился уничтожить Египет.
— Ну, зачем вспоминать далекое прошлое, — забавляясь, вмешался Урхи-Тешшуб. — Рамзес и Хаттусили заключили мир, Фараон освободил меня, и мы все живем счастливо! Ведь так, Серраманна?
Сард заметил, что на шее у финикийки были следы от укусов.
— Этот хетт провел ночь под вашей крышей и, похоже, решил здесь жить… Вы знаете, что это означает, госпожа Танит?
— Конечно.
— Он принуждает вас выйти за него замуж?
— Ответь, дорогая, — приказал Урхи-Тешшуб. — Скажи ему, что ты свободная женщина, как любая египтянка, и сама принимаешь решения.
Финикийка озлобилась:
— Я люблю Урхи-Тешшуба и выбираю его супругом! Закон не может этого запретить.
— Подумайте хорошо, госпожа Танит. Если вы признаете, что этот тип грубо с вами обошелся, я его тут же задержу, и вы больше не подвергнетесь подобной опасности. Он будет предан суду. Истязание женщин — это тяжкое преступление.
— Покиньте мой дом!
— Я удивлен, — иронично добавил Урхи-Тешшуб. —
— Берегитесь, госпожа Танит, вас ожидают серьезные неприятности.
— Мы с супругой можем подать жалобу. Ну ладно уж, на этот раз мы прощаем тебя! Исчезни. Серраманна, и оставь в покое добропорядочную семейную пару, которая только и мечтает насладиться своим счастьем.
Урхи-Тешшуб пылко поцеловал финикийку. Забыв о присутствии сарда, она начала ласкать своего мужа без малейшего стеснения.
Полки в шкафах кабинета Амени грозили обрушиться под тяжестью папирусов. Никогда личному писцу царя не приходилось обрабатывать столько важных документов одновременно; так как он сам занимался всеми делами, то спал не более двух часов и, несмотря на протесты служащих, отменил выходные дни на последующие несколько месяцев, не забыв при этом добавить оплату, дабы избежать смуты в своем ведомстве.
Амени занимался просьбой Сетау, чтобы выделить необходимые для строительства в Нубии средства, он несколько раз посетил визиря Назера, пытаясь убедить его в этом, представив отчеты; Амени также ежедневно встречался с Рамзесом, обсуждая множество неотложных дел, нуждавшихся в конкретных и правильных решениях. Величие и процветание Египта требовали огромного и неустанного труда.
Однако когда Серраманна ворвался в его кабинет, бледный осунувшийся писец спросил себя, а выдержат ли его плечи новое тяжкое бремя.
— Что еще?
— Урхи-Тешшуб женился на финикийке Танит.
— Неплохо устроился. Состояние такое же кругленькое, как и сама дама.
— Это катастрофа, Амени!
— Почему? Наоборот, наш хеттский друг расслабится в удовольствиях.
— Я больше не могу наблюдать за ним как следует. Если он обнаружит моих людей, то подаст жалобу и выиграет тяжбу. Сегодня он свободный человек, и мне не в чем его упрекнуть, тогда как он готовит преступление.
— Ты говорил с Танит?
— Я уверен, он ее бил и угрожал! Но она влюблена в него.
— Подумать только, существуют же на свете бездельники, у которых есть время думать о любви! Успокойся, Серраманна, Урхи-Тешшуб, наконец, одержал победу, но она навсегда удалит его от дорог войны.
Глава 11
Хаттуса, столица Хеттской империи, не изменилась. Построенная на Центральном Анатолийском плато, укрепленная твердыня состояла из нижнего города, самым примечательным памятником которого был храм бога грозы и богини солнца, и верхнего города, где возвышался суровый дворец императора.