Под давлением
Шрифт:
Где-то в темноте прогудела сирена. «Повернись и проверь следующего за тобою». Еще одна придумка Безопасности: идентифицируй себя, когда прозвучит сигнал. «Чертова Безопасность! Выплыв отсюда, я буду доказывать свое тождество лишь Господу, и никому иному».
Спарроу поглядел на корму, на крепление буксировочных тросов. «Нефть. Война нуждается в чистой субстанции, рожденной осадочными породами вздымающихся материков. Нефть получилась не из растений. Война не вегетарианка. Война – тварь плотоядная!»
Буксиры отплыли в сторону, и теперь
Спарроу поглядел на контрольный пульт в рубке и увидел зеленый сигнал «впереди чисто». Он включил «стоп» для буксиров позади «Рэма» и привычным движением коснулся кнопки свертывания башни. Она медленно сползла внутрь корпуса, ее пластистальные листы свернулись в своих гнездах.
Возле пульта управления башней висел микрофон. Спарроу снял его и отдал приказ:
– Готовиться к погружению.
Теперь он сконцентрировал свое внимание на панели пульта контроля за погружением.
В ответ раздался голос Боннета, лишенный жизни металлическим призвуком системы внутренней связи.
– Корпус под давлением.
Одна за другой лампочки на пульте у Спарроу меняли свой цвет с красного на зеленый.
– Все в порядке, – сказал он. – Полный стоп.
Теперь Спарроу почувствовал давление корпуса и какое-то иное давление в желудке. Он включил систему оповещения, сообщившую командам надводных буксиров, что его судно готово к проходу через тоннель.
«Рэм» дернулся. По корпусу прокатилась волна низкого тона. На верхушке контрольного пульта вспыхнул янтарный огонек: они были в захвате тоннельного подъемника. Двадцать часов беззаботной поездки.
Спарроу взялся за поручень и прошел на мостки машинного отделения. Ноги издавали при ходьбе такой звук, будто он скользил по поверхности, когда он шел в сторону кормы. Спарроу раздраил дверь на центральный пост и, согнувшись, вошел. По дороге его взгляд на мгновение остановился на вручную отполированной бронзовой пластинке, которую Хеппнер повесил рядом с дверью – выгравированное изречение какого-то ученого умника XIX века:
«Только сумасшедший станет строить подводную лодку, и только лунатик, если таковую построят, спустится в ней под воду».
5
На шельфе Флоридского изгиба каньон Де Сото за тысячи лет создал нечто вроде гигантского железнодорожного тупика: сорок фатомов глубины в начале, в заливе Аппалачи, и более 260 фатомов глубины, когда он срывается в океанские глубины южнее мыса Сан Блас и восточнее Тампы.
Выход подводного тоннеля находился в стене каньона на глубине пятьдесят фатомов: сумеречный мир качающихся водорослей, краснопалых горгоновых кораллов, ярких вспышек рыб – обитателей рифов.
«Фениан Рэм» вышел из темного отверстия тоннеля будто морское чудовище, покидающее свое логово, повернулся, распугал стайку рыб и опустился в ил цвета жженой умбры на самом дне каньона. Пульс сонара
Голос Гарсии, заглатывающего окончания слов, – атмосфера с повышенным содержанием кислорода делала его скрипучим, – повторял список мероприятий, в то время как сам он сидел за освещенным будто рождественская елка центральным пультом управления.
– …утечек не наблюдается, дифферент сбалансирован по весу; воздух чистый, давление нормальное, следов азота не наблюдается; телекамеры действуют; телеперископ выведен на поверхность и действует; перископ отмечает… – Его смех скрипучим эхом прокатился через интерком: – Чайка! Хотела сесть на головку камеры, когда я уже начал сматывать перископ. Пришлось ей замочить свою задницу!
Сухой голос Боннета прервал его:
– Как там наверху, Джо?
– Ясно. Утро только начинается. Похоже, будет чудный день для рыбалки.
В динамике раздался голос Спарроу:
– Хватит болтать! Так был здесь кто-то на борту? Могли здесь что-то подложить? Нашу коробку не засекут?
– Ответ отрицательный, шкип.
Тогда Спарроу скомандовал:
– Лес, сообщай мне показания по каждому «вампиру», точно по списку. Докладывай о любом отклонении.
Продолжалась тщательнейшая проверка.
Голос Рэмси:
– Я в отсеке индукционного движителя. Здесь наблюдается повышенный уровень статического электричества.
Гарсия сделал предположение:
– Ты шел туда через нижний шахтный тоннель?
– По нижнему.
– Еще раньше я замечал, что, идя по матам, мы волочим ноги. Думаю, это потому.
– Нет, перед тем как войти, я заземлился.
Голос Спарроу:
– Заметь это на потом, Джо. Лес, ты где?
– Мостик второго уровня в машинном отделении.
– Смени Джо на главном пульте. Рэмси, идите к себе в мастерскую. Связь с базой через одиннадцать минут.
– Есть, капитан.
Спарроу сошел со своего места ниже Гарсии на центральном посту и направился к двери на первом уровне, которая могла открыться только по разрешению устройства, висящего на антирадиационной переборке. «Носовой отсек, – размышлял он. – Вот что меня беспокоит. Мы можем просматривать его нашими телекамерами; одни только приборы говорят нам, что там происходит. Но это нельзя пощупать. У нас нет реального чувства этого места».
Он промокнул лоб большим красным носовым платком.
«Где-то что-то не в порядке». Сейчас он был капитаном подводного буксира, старающегося, чтобы его чувства зависели от состояния судна.
Испанский акцент Гарсии, металлически звучащий в динамике интеркома, перебил его мысли. Спарроу буркнул:
– Джо, что там случилось?
Он направился к корме, в то время как мыслями был в носовом отсеке.
– Кусок тряпки в роторной системе. С каждым поворотом она трется об индукционное кольцо. Отсюда и замеченная Рэмси статика.