Под горячую руку
Шрифт:
Под сенью челна, на широкой скамье, сидел и дымил сигаретой Сергей. Уперев локти в колени, свесив голову, он не заметил меня, а я его не окликнула, прошла мимо молча. А когда, сдав в гардероб куртку, вернулась, его на скамье уже не было.
В зале, куда ни глянь, все напоминало о реке. Камыши по углам, вдоль стен и возле колонн, имитирующих стволы деревьев, рыбацкие сети, дощатые столы и простые, хотя и покрытые лаком лавки.
В зале горел верхний свет и негромко играла музыка. Столы, отделенные один от другого
Народу в зале было много. Где Серовы?
— Юлия Сергеевна?
Я оглянулась — Серж улыбается мне, как старой знакомой. А без своей серой куртки выглядит он гораздо лучше. Строгий, классического покроя костюм удачно подчеркивает пропорции фигуры Сергея. Оказывается, у него широкие плечи, мощные предплечья и тонкая для мужчины талия.
— Я опоздала?
— Ненамного. Пойдемте.
Он повел меня по проходам между перегородками, отдаленно напоминающими пароходные борта, к дальней стене зала, сплошь занавешенной сетями.
— Юлия! — обрадовалась Женька и привстала со своего места. — Наконец-то!
Извиняясь за опоздание, я быстро оглядела всю компанию.
Николай Михайлович, любезно предложивший мне присаживаться, по-прежнему элегантен и обаятелен. Женька, сияющая улыбкой, в красивом искрящемся свитере. Сашка с каменным лицом, уставившийся в пустую тарелку, и женщина средних лет с избытком косметики на одутловатом, но симпатичном лице.
Меня усадили между Сашкой и Николаем Михайловичем, и он, на правах хозяина, налил мне вина из высокой темной бутылки.
— А мы уже размялись. Штрафную, по русскому обычаю, предлагать не буду, с удовольствием выпью вместе с вами. Вино вполне сойдет за легкий аперитивчик. Это — кьянти, настоящее!
— И я за компанию! — обрадовалась Женька и протянула через стол свой бокал.
— Для малолеток — минералочка! Саша, поухаживай за барышней.
Сашка выполнил распоряжение быстро и сноровисто. Умело обслужил, с ловкостью опытного официанта.
Одно место пустовало. Я оглянулась, но Сержа и след простыл. Не бывать извозчику за господским столом. На его исчезновение никто и внимания не обратил.
Кьянти мне не понравилось. Вино как вино, ничего особенного.
— Только не спрашивайте о моем самочувствии! — взмолилась Женька, отставляя бокал, который едва пригубила. — Я сегодня уже раз двадцать говорила всяким-разным, что все хо-ро-шо! Надоело!
— Женя! — укоризненно посмотрела на нее женщина.
— Это моя жена, Юленька, — спохватился Серов, — Ольга Игоревна.
— Ольга, — поправила она его. — Просто Ольга для всех и каждого. Не такая уж я старуха…
— Мама у меня мастер спорта. Тренер, — сообщила Женька гордо и радостно.
«По стрельбе?» — подумала я.
— По теннису, — ответила на мою мысль Ольга. — Мы сегодня есть будем?
— А как
Сашка встал, застегнул и одернул пиджак.
— Я распоряжусь.
Внимания ему не уделили. Только Женька проводила его взглядом, скривив неприязненно губы.
— Пап, чего он киснет, а? От его физиономии спать хочется.
— Не обращай внимания, — посоветовал Николай Михайлович дочери. — Не цепляйся к Александру. Слава богу, есть кому тебя веселить.
— Па-апка!
Женька вспыхнула, а Ольга, зная нрав дочки, взяла ее на всякий случай за руку, но сказать ничего не успела — месть последовала незамедлительно.
— Юль, а ведь он тебя не на ужин пригласил! — проговорила она громко и язвительно. — По делу, вот так. Что-то там такое от тебя ему нужно.
— Дансинг уже работает, — раздался сзади ломающийся басок, и глаза Женьки блеснули радостью.
— А это вот — Дима. Женечкин приятель.
Ольга разулыбалась.
Дима не поражал ни плечами, ни размерами. Славное веснушчатое лицо с синими глазами при темных волосах. Про таких одна моя знакомая говорит, что улыбка ему на роду написана.
«Вот и все участники сегодняшнего ужина», — догадалась я, посмотрев на пустующее за столом место.
— Мы танцевать, пап! — крикнула Женька, срываясь с места.
— Поесть приходите! — спохватилась Ольга.
— Ладно!
Вскоре после их ухода появился Сашка в сопровождении официанта, ловко балансирующего подносом, в три этажа уставленным посудой. К вазе с фруктами и бутылкам, уже стоявшим на столе, прибавились разные салаты, блюдо с бужениной, украшенной зеленью, колбаса, нарезанная ровными длинными ломтями, и заливное из рыбы.
— Когда подавать горячее? — спросил официант, наклоняясь к Николаю Михайловичу.
— Позднее, — распорядился тот, не поворачивая головы. — Коньячку, пожалуйста.
Ольга сграбастала Сашку за руку, защебетала что-то о салатах, сервировке и застольном этикете, заставила отвечать на вопросы и по-женски умело, быстро завладела его вниманием. Уже через минуту он с должной почтительностью накладывал от блюд на ее тарелку всего понемногу и даже улыбался.
— Ольга знает, как переключить человека, — вздохнул облегченно Николай Михайлович. — Даже такого, как Александр.
— Не сочтите за жалобу, Николай Михайлович, но с его несдержанностью я уже знакома. Александр ваш целый спектакль устроил, когда отдавал мне билет.
Серов невозмутимо кивнул и выпил вина.
— Это на него похоже. Надо было Сергея послать с билетом, да он был занят. Саша, наверное, обиделся за такое поручение.
— Нет, — я поморщилась. — Не обиженным он выглядел. Я услышала от него какие-то странные намеки. Знаете что, не расспрашивайте меня, а то действительно получается, что я на него кляузничаю. Не придала значения я его словам.