Под камнем сим
Шрифт:
— Соня Франклин когда-нибудь высказывала сомнения по поводу Смитов? — Дэйв старался вернуть беседу в прежнее русло. Пользуясь излюбленным хозяйкой лошадиным жаргоном, можно сказать, что ей вожжа под хвост попала.
Супруги ответили отрицательно.
— При нас в любом случае, — многозначительно добавила миссис Хейворд.
— Ей нравилось совершать вечерние прогулки, — продолжал инспектор. — Не упоминала ли она при вас о встречах с незнакомыми людьми? Может, ей казалось, будто ее кто-то преследует,
Миссис Хейворд тряхнула головой и направилась к двери:
— Пойду все-таки чай заварю. Теперь выпьете чашечку с Дерри?
Ей явно хотелось выйти из комнаты, предоставив мужу общаться с полицией. Пирс над ней сжалился, согласился на чай. Она кивнула с облегчением, будто прежний отказ от угощения свидетельствовал о неких зловещих намерениях полицейского.
В отсутствие жены Дерри с легкостью взял дело в свои руки.
— В нашей глуши спокойно и тихо… э-э-э… инспектор. Мы редко сталкиваемся с преступлениями.
— Везет же некоторым, — проворчал Пирс. — Я имею в виду, хорошо, что не приходится беспокоиться на этот счет. Но и бдительность терять не следует, правда? Возможно, мистер Франклин тоже думал, будто здесь с женой ничего не случится.
— Конечно, я с вами более чем согласен. Скорблю всей душой. Бедный старина Хью. — Дерри покачал головой. — В высшей степени достойный мужчина. Соль земли.
Вернулась Белинда с кружками и подхватила:
— Кто? Хью? Славный малый. Мухи не обидит.
Пирс хлебнул очень жидкого чая.
— Хотелось бы узнать о ваших гостях, если позволите. Как они сюда приезжают? То есть откуда узнают о предлагаемых услугах? Из рекламных объявлений?
Супруги тревожно поежились.
— Мы не даем объявлений в газетах, — ответила миссис Хейворд. — Бог знает, кто явится. Полагаемся на устные рекомендации. Те, кому понравилось, рассказывают друзьям. У нас лето всегда полностью забронировано. Некоторые каждый год приезжают. Поэтому наших гостей не назовешь незнакомцами. Мы их считаем друзьями.
В подтверждение она энергично кивнула.
И не такое вульгарное дело, как простое фермерство, безжалостно подумал Дэйв.
— Миссис Франклин встречалась с кем-нибудь из ваших гостей?
— Эй, послушайте, придержите коней! — вскинулся Дерри. — Она вполне могла с кем-то случайно столкнуться. Но это ничего не значит. Мы специализируемся на семейном отдыхе. Не принимаем никаких сомнительных личностей, авантюристов. Не можем себе позволить. Семейные пары легко отпугнуть. В любом случае сезон еще не открылся, и в данный момент посторонних здесь нет.
— Не хочется, чтобы о нас из-за этого жуткого случая упоминали в газетах, — вставила миссис Хейворд. — Надеюсь, вы шум не поднимете. Говорю вам, мы себя не рекламируем, и тем более нам не нужна такая огласка.
Пирс заверил, что все понимает,
— Мы искренне стремимся помочь, — сочувственно заверил детектива Дерри, твердо давая понять, что прием окончен, и допил чай, не сводя с него глаз. — Никто так не жаждет раскрытия дела, как мы с Белиндой. Как уже отметила моя жена, когда держишь семейный пансион, скандальная известность в высшей степени нежелательна.
В завершение своей речи, понимая, что в данных обстоятельствах коммерческий подход неприличен, он выразил надлежащую скорбь:
— Бедная Соня. Чудесная женщина. Мы велели детям не удаляться от дома и только вместе кататься на пони.
— Весьма разумно, сэр. Я как раз собирался вам посоветовать держать девочек возле дома.
Дэйв вернул хозяйке пустую кружку, поблагодарил за внимание и гостеприимство и удалился.
Отъезжая, он с какой-то любовной тоской вспомнил беспорядок на ферме Хейзлвуд, хорошо зная, куда сам предпочел бы отправиться в отпуск, и затянул любимую арию деда.
Глядя ему вслед из окна, Дерри Хейворд обратился к супруге:
— Золотое правило при общении с полицией, старушка Белинда: держать рот на замке.
Миссис Хейворд с тревогой взглянула на мужа:
— Я ему ничего не сказала. В любом случае его едва ли можно назвать слишком сообразительным.
Тем временем Джинни Холдинг прибыла на ферму Хейзлвуд, где была встречена без всякого энтузиазма. Саймон Франклин, держа в руках очки, обратился к ней с верхней ступеньки, как к провинившейся четверокласснице, о чем она впоследствии уведомила суперинтендента Маркби.
— Я с большим трудом согласился на встречу, констебль.
— Очень благодарна.
«Надутый козел», — мысленно добавила она.
— Мой брат полностью понимает ваше желание поговорить с его дочерью, но я должен напомнить: ребенок находится в крайне нервном состоянии.
— Да, сэр. Может быть, разрешите войти?
— Я не позволю вам ее запугивать, — погрозил Саймон очками.
— Я и не собираюсь, — отрезала Джинни. — Давайте приступим. У меня сегодня много дел.
Дядя девочки — прирожденный хам, по мнению констебля Холдинг, — видно, понял, что тянуть дальше нельзя, и впустил ее в дом.
Несмотря на открытое окно, в уютной неприбранной гостиной явственно пахло псиной. Старый спаниель медленно подошел поприветствовать незнакомку, обнюхал туфли и руку. Девочка сидела на диване, сложив на плотно сжатых коленях руки. Лицо окаменевшее, длинные локоны распущены. Напоминает статую «Русалочки» в копенгагенской гавани. В прошлом году Джинни с Робертом по прозвищу Кусака ездили на велосипедах по Дании.