Под колпаком контрразведки. Тайная подоплёка перестройки
Шрифт:
Шебаршин приезжает на Лубянскую площадь. К этому времени вокруг
памятника Дзержинскому уже выросла толпа, она ведет себя угрожающе и
собирается штурмовать комитетские здания. Постамент памятника обезображен
надписями: "Долой КГБ". На столе нового исполняющего обязанности
председателя КГБ лежат сводки радиоперехвата. Каждый час на волнах
зарубежного радио звучит воинственный голос Калугина:
– КГБ фактически выступил
заговора. Так что я бы сейчас на месте президента не только расформировал
КГБ СССР, а подверг бы аресту его руководителей.
Краткие биографические данные этого человека таковы. Калугин Олег
Данилович, разведчик, родился в 1934 г. в Ленинграде. Образование высшее. С
1958 г. работал в КГБ; в 1959 г. по первой программе студенческого обмена
между СССР и США стажировался в Колумбийском университете. В годы
перестройки Калугин стал инспиратором многих шумных пропагандистских
кампаний, чаще всего направленных против некоторых авторитетных деятелей
оппозиции. Достаточно назвать, например, его злобные выпады в адрес
народного депутата России Сергея Бабурина, который, по заявлению Калугина,
якобы являлся агентом Омского управления госбезопасности. Как известно,
дезинформация Калугина официально была опровергнута этим управлением. Но в
этой связи возникает вопрос: а какова была позиция самого Калугина в то
ответственное для нашей страны время?
Я многократно упоминал, что в стратегии США, нацеленной на развал
Советского Союза, серьезнейшее место отводилось и работе с КГБ. К часу "Ч"
в средствах массовой информации Запада исступленно нагнеталась обстановка
вокруг КГБ. Шла шумная, тщательно спланированная и целенаправленная
кампания по нагнетанию ненависти к этому ведомству в целом и поголовно ко
всем его сотрудникам. Роль главного режиссера этой кампании явно была
возложена на Калугина, бывшего "сокурсника" A.Н. Яковлева по Колумбийскому
университету, где ведущими преподавателями являлись кадровые сотрудники
ЦРУ. Опыт шельмования КГБ Калугин, видимо, перенял у своего бывшего
сокурсника. А начало этого нового для Калугина вида "деятельности" было
весьма своеобразным, я бы даже сказал, специфическим. Дело уже прошлое,
можно рассказать на этот счет и некоторые подробности.
По линии разведки в Комитет госбезопасности однажды поступили
данные о том, что в Советский Союз под измененными данными выехал опытный
сотрудник
Встреча должна была состояться в Ленинграде, однако обеспечивать ее
безопасность предстояло посольской резидентуре, находившейся в Москве.
Естественно, личность прибывшего сотрудника ЦРУ установили еще в
Шереметьеве и вели за ним неослабный контроль с момента пересечения
пограничного поста в аэропорту. Делалось все необходимое, чтобы через такой
плотный и конспиративный контроль обнаружить того агента, с которым
намечалась встреча.
В Ленинград, где должна была произойти встреча разведчика и
агента, для координации поисковых мероприятий с местными чекистами был
направлен один из лучших розыскников контрразведки генерал B. Позже он
рассказал мне, что допустил непростительную ошибку, по прибытии в Ленинград
раскрыв Калугину цель своей командировки, а главное - подлинную фамилию
разведчика.
– Не могло быть у меня сомнений, ведь Калугин был заслуженный
разведчик... генерал, заместитель начальника Ленинградского управления...
–
сетовал В.
– Нет, он никак не попадал под подозрение. Мне и в голову не
могло прийти подозревать его...
Однако В. раскрыл Калугину не все детали операции. Он, в
частности, не сказал о том, что за американским разведчиком ведет
параллельно слежку бригада наружного наблюдения, прибывшая из Москвы.
Она-то и сумела засечь момент, когда на одном из мостов через Неву
пересеклись на встречном движении маршруты Калугина и американского
разведчика, после чего последний быстро ретировался в Москву, а затем и в
Вашингтон, так и не встретившись со своим агентом.
– Произошло все в четверг, - рассказывал генерал В.
– В
соответствии с традиционным разведывательным почерком ЦРУ это могло
означать, что Калугин по четвергам каждой последующей недели должен был
подтверждать "сигнал опасности", который он передал разведчику, чтобы
отказаться от личной встречи с ним.
Штамп в работе всегда крайне коварен. И, учитывая пристрастие ЦРУ
к таким штампам, генерал В. переключил контроль московской бригады внешнего
наблюдения на Калугина. Результат не замедлил сказаться: в следующий
четверг в одном из театров был зафиксирован "визуальный контакт" Калугина с