Под колпаком контрразведки. Тайная подоплёка перестройки
Шрифт:
а также некоторых грузин и армян. Это оказался список агентов, который
впоследствии полностью совпал со списком лиц, изобличенных советской
контрразведкой в шпионаже в пользу нацистской Германии. Иными словами,
агентура Шулленберга была очень глубокой, законспирированной, она пережила
революции и в России, и в Германии, но продолжала исправно обслуживать
своего шефа. Агенты Шулленберга отличались хорошей выучкой и
германской разведке.
Сам Шулленберг прибыл в качестве вице-консула в город Тифлис в
1911 году. Хорошо изучив Закавказье и завязав обширные связи в
великосветских грузино-армянских кругах, он приступил к разведывательной
работе. Маркелов обратил мое внимание, пожалуй, на самую главную и
характерную особенность разведывательного почерка германских спецслужб.
Шулленберг вначале организовал резидентуры из числа немцев, обосновавшихся
в Закавказье в немецких колониях. На их базе затем были созданы группы
"Германского флотского союза" и "Всенемецкого союза". Основными каналами,
по которым шла его деятельность, стали также филиал фирмы "Зингер" и
отделение "Дойче банка". После этого усилия резидентур были сосредоточены
на работе в среде грузинских националистов с целью провозглашения
независимости Грузии под протекторатом Германии.
Война 1914 года на какой-то период прервала активную
разведывательную деятельность Шулленберга на территории Закавказья. За два
месяца до ее начала он неожиданно выехал в отпуск в Германию и вскоре
принял деятельное участие в формировании грузинского национального легиона,
воевавшего потом на стороне Германии на турецком фронте.
За время его отсутствия завербованная им агентура не
бездействовала. В 1916 году был образован "Комитет по освобождению Грузии",
в который вошли представители грузинского дворянства и некоторые офицеры.
Из грузинской прессы тех лет видно, что этот комитет и часть грузинских
националистов вели активные переговоры с германскими правительственными
кругами о провозглашении грузинской независимости. В конце 1918 года
Шуллленберг вновь появился в Закавказье в качестве главы дипломатической
миссии при командующем германскими оккупационными войсками генерале фон
Крессе. Работа резидентур резко оживилась. Через них Шулленберг провел ряд
политических комбинаций по заключению договоров между гоцами и
мусаватистами с целью объединения Закавказья и Северного Кавказа в
государственную систему - опять же под протекторатом Германии.
К этому периоду относится и организация Шулленбергом новой
резидентуры под легальным названием "Немецко-грузинского ферейна" во главе
с неким немецким военным врачом Мерцвелером. Известна также попытка
организации "Немецко-армянского ферейна", но она закончилась неудачей.
То, что в тот период планы Шулленберга установить германский
протекторат в Закавказье не сбылись, - не его просчеты. Исторический ход
событий после Великой Октябрьской революции направил историю этого региона
по другому руслу: Закавказье и Северный Кавказ, вопреки германским
интересам, становятся частью СССР.
А в 1934 году Шулленберг прибыл в Советский Союз как посол
Германии. Опытный разведчик, освоившись в Москве, он через несколько
месяцев совершил поездку в Закавказье. Вернее, не поездку, а трехнедельное
путешествие со своей дочерью, а также секретарем миссии и его женой,
секретарем Английской миссии. Шулленберг, конечно же, предполагал, что за
ним может следить советская контрразведка. И любопытен такой случай. На
Кавказе, по дороге из Чаквы в Батуми, по неизвестным причинам у машины, в
которой ехал посол, вдруг отказали тормоза. Сотрудники личной охраны, не
растерявшись, подставили под удар свою машину и этим остановили катившийся
в пропасть автомобиль. Побледневший от испуга посол благодарил сотрудников
охраны и жал им руки.
Наша контрразведка, конечно, занялась расследованием этого ЧП на
возможность провокационной аварии, которую, как намекнул граф Шулленберг,
могло подготовить гестапо. И лишь потом выяснилось, что путешествие было
так называемой "организованной случайностью", которая имела своей целью
отвлечь внимание советской контрразведки. Полностью маневр Шулленберга не
получился. Нам удалось засечь, что граф восстановил связь с некоторыми
резидентами германской разведки. И.А. Маркелов даже вспомнил их имена. А
что касается самого ЧП, то посол допустил непростительную оплошность.
Показывая агенту советской контрразведки, внедренному в круги закавказских
немцев, фотографические снимки, сделанные на Кавказе, Шулленберг сказал:
– В 1935 году мы направляли в Тифлис нескольких лиц с заданием