Под крылом Ангела
Шрифт:
— Чего? — Чувалов так искренне удивился, что та поняла: видимо, все-таки это был не он.
— Хотел бы я знать, какую вы дурь принимаете, товарищи женщины, что у вас по ночам кто-то в красном бегает!
— Ничего мы не принимаем! — возмутилась Соня. — Живем себе тихо-мирно! Страдаем! А ты приходишь к нам, приличным женщинам, и начинаешь орать, оскорблять нас!
— Приличные! — насмешливо повторил Чувалов. — Знаем мы таких «приличных»! Я вашего брата много повидал, прямо-таки ассорти из всяких разных дамочек, и понял, что оберток много, а начинка на самом деле одна. Притом дерьмовая!
Донжуанский список Чувалова и впрямь был обширным. А разочаровался он в женщинах
Чувалов сильно переживал и даже всерьез решил, что, когда выйдет через пять лет, переломает ей ноги.
Отсидел, вышел, пришел к бывшей жене. Поглядел на нее и понял, что — странное дело — ничего ему ни от нее, ни с ней не хочется. Даже ноги ломать. Она за пять лет в какую-то тетку превратилась, смотрит на него и ревет. «Ну, хрен с тобой, живите, тетя Мотя!» — подумал Чувалов и ушел.
И начался у него бурный период поисков идеальной женщины. Тем более что вскоре жизнь стала налаживаться: появились деньги, а с ними определенный статус. Это, как ни крути, женщин привлекает. Так что ему было из кого выбирать.
— Ну и иди в педики, какие проблемы! — с обидой выкрикнула Соня. — Чего ж ты жрешь эти конфеты, раз они дерьмовые?!
— Заткнись! — отрезал Чувалов. — Лучше послушай, что я скажу, тебе полезно будет узнать! Я такого добра, как ты, перебрал видимо-невидимо. Устроены вы, прямо скажем, незатейливо, как автоматы для приема купюр. И всегда в режиме ожидания. Бросишь туда денежку — счавкает в момент. Ни благодарности тебе, ни чувств, ни эмоций. Да ты на них и не рассчитываешь, — чего ж от автомата ждать? Тут все просто: денежка — взамен услуги. Как автомат с чаем, кофе или, скажем, сникерсом. Бросил денежку — оттуда сникерс, и все довольны. И я так жил, но потом в системе произошел какой-то сбой. — Чувалов развел руками. — Встретил я вот это чудо, — он указал на Соню, — и мне захотелось в придачу к сникерсу получить что-то еще, чего раньше не было. И она, дрянь такая, дала мне все основания думать, что это возможно. И что вы думаете? Я начал с ней строить отношения! Не как с автоматом, а как с нормальным человеком, как с женщиной, твою мать! Для начала изменил порядок расчетов. Вместо установленной таксы платил сверх, притом значительно! Купил ей весь набор Барби: шмотки, шубы, машину, наконец, квартиру на Крестовском, заметьте, острове! А мог бы где-нибудь на проспекте Павших комиссаров! А взамен практически ничего не требовал. Ну разве что самую малость — каплю нежности. Но эта подлая тварь, копеечная душа, сочла, что это слишком много, и отплатила мне черной неблагодарностью… Захожу я тут давеча к ней в гримерку с цветами и идеями насчет предстоящего вечера, а она с каким-то, понимаешь, черным Нигером фортеля выплясывает! Этого я, понятное дело, стерпеть никак не мог. И понеслось! Поучил ее маленько, арабу этому черному кости размял, тем и успокоился. Уже готов был все забыть, но эта дура в позу встала — я, мол, не вещь, как ты смеешь?! Я, говорит, уйду от тебя! И ведь ушла! Но ты живой-то от меня не уйдешь, имей в виду, — крикнул Чувалов. — Не выйдет!
— Ты любишь ее, Семен? — спросила Бася.
Чувалов почему-то рассвирепел:
— А вот не надо меня на понт брать, уважаемая! Люблю не люблю, тебя не касается!
— Может, и меня не касается? — с вызовом спросила Соня.
— И тебя не касается! — подтвердил Чувалов. — Твое дело такое — быть рядом — и все! Желательно молча. И на афроарабов не заглядываться.
— Семен, но ведь если
— Ну и что?
— Ну а если ей хорошо без тебя? — задала наводящий вопрос Бася и тут же по реакции Чувалова поняла, что это была неудачная реплика.
— Как это ей может быть хорошо без меня? — разозлился Чувалов. — Думай, что говоришь!
И Бася стала думать. Поняв, что дело серьезное и с Чуваловым шутки плохи, она постаралась вспомнить, как надо правильно вести себя в переговорах с террористами — когда-то читала в книжке, — и начала говорить с ним вкрадчиво и нежно, буквально как доктор с пациентом:
— Уважаемый Семен…
А вот Сонька, дура, изначально выбрала самую безнадежную, проигрышную стратегию — ушла в эмоции, стала орать, что она-де не вещь какая-нибудь, какого черта он о себе возомнил, и вообще, если он хочет оторвать ей голову — пусть отрывает, а ей наплевать!
Бася охнула — идиотка! Сейчас и впрямь ее глупую голову оторвут и скажут, что так и было.
Она изо всех сил пнула Соньку ногой, мол, окстись, закрой рот и сиди себе, молчи в тряпочку!
От удара Соня взвизгнула, залилась слезами, но апломба не растеряла, все равно выкрикивала что-то гоношистое.
— А что же дальше, Семен? — ласково поинтересовалась Бася. — Какие, позволь узнать, у тебя намерения в отношении нас?
— Пока не знаю, — пожал плечами Чувалов. — Человек я неуравновешенный, так что намерения могут измениться. Может, сам вас перестреляю, а может, парней попрошу. А пока отдыхайте — Новый год будем встречать! Чего такие кислые, дамочки? Смотрю, и ребята мои скучают! — Он кивнул на Митю с Витей. — Хорошие парни, только без башки совсем! Прикажу Мите вас утюгом пытать — сделает! Да, Митя?
Митя кивнул головой, похожей на бильярдный шар с приклеенной косой: мол, усе нормально, шеф, сделаем в лучшем виде.
«Этот и впрямь сделает, — внутренне содрогнулась Бася. — Бред какой-то… Надо что-то делать, пока он нас не перестрелял».
— Семен, мне надо в туалет!
Чувалов с подозрением уставился на Басю, но, поразмыслив, видимо, решил, что иногда действительно бывает нужно в туалет, и в этом нет ничего странного.
— Ладно, иди. Митя тебя проводит, чтобы не убежала. И кстати, давай сюда свой сотовый телефон! — с иезуитским коварством потребовал Чувалов.
Бася вздрогнула — вот сволочь, раскрыл ее план! Она-то, конечно, надеялась, что в туалете наберет знакомый номер милиции и…
Не тут-то было! А она еще считала Чувалова тупорогим! Он, оказывается, и думать умеет!
Вернувшись, она спросила:
— Семен, можно мне позвонить?
— Куда? — усмехнулся Чувалов.
Бася улыбнулась: мол, как бы тебе это объяснить…
— Одному поклоннику. Поздравить человека, все-таки Новый год…
— Валяй! — великодушно согласился Чувалов. — Только в моем присутствии! И имей в виду: я базар фильтрую. — Он протянул ей ее же сотовый телефон.
Первым делом Бася попыталась позвонить Зое, предупредить, чтобы та ни в коем случае не приходила домой, но, как назло, ее номер не отвечал.
Тогда Бася набрала номер, оставленный участковым Прохоровым, и тот сразу отозвался.
— Здравствуйте!
— Здрасьте. Это кто? — настороженно спросил Прохоров.
— Это я, неужели не узнали?
Бася широко улыбнулась, потому что в этот момент Чувалов уставился на нее с подозрением.
— Кто — «я»? — раздраженно уточнил Прохоров.