Под крыльями Ворона
Шрифт:
Я боялся всего на свете: разочарования, насмешек, позора, смерти… Но больше всего этого вместе взятого я боялся увидеть боль и жалость в твоих глазах. Но ты непременно начала бы жалеть меня, если бы узнала.
Моя болезнь не поддавалась лечению, как ты наверняка давно подозреваешь. Я узнал об этом, когда мне было шестнадцать, и она начала открыто проявляться. Мне не хотели говорить, но я подслушал разговор доктора с отцом. Когда доктор сказал, что счёт оставшегося мне времени идёт на месяцы, я понял, что не хочу умирать. Поэтому я начал учиться ещё усерднее в отчаянной попытке найти лекарство.
Мне удалось создать средство, которое
В этих стенах я провёл очень много исследований в самых разных областях, но день ото дня мне становилось хуже. Я как раз создавал очень важные программные файлы для центрального компьютера первых андроидов, и «Аврора» не хотела терять меня. И тогда Виктория предложила отчаянный вариант. Для исследования болезни и поиска возможного лечения в организацию пригласили лучшую ученицу медицинской кафедры и моего единственного друга - тебя.
Я не мог позволить тебе увидеть, как побеждавший всегда и во всём «король», проигрывает свою последнюю битву - со смертью. И по совершенно необъяснимым причинам болезнь отступила. Да, мне все ещё нужно было почти всё время находиться в лаборатории, куда через вентиляцию постоянно поступал изобретённый мной препарат, но приступы стали реже и переносить их получалось легче.
А потом произошёл рецидив. Темп прогрессирования заболевания увеличился в несколько раз, старое лекарство уже не приносило даже временного облегчения. Когда дело стало совсем плохо, мне пришлось использовать новую разработку - СА-3. Это мощнейший анальгетик из существующих на данный момент, однако его частое применение очень пагубно действует на центральную нервную систему - уже после третьего использования СА-3 у меня стали дрожать руки и нарушилась координация. Приём пришлось прекратить.
Новое лекарство, созданное тобой, помогло мне облегчить боль от тяжёлых приступов, но не исцелило. Боюсь, тот доктор всё же оказался прав - болезнь неизлечима. А если он ошибся, такими темпами я вряд ли дотяну до создания лекарства.
Всё это время я скрывал от тебя правду, но, поверь, я просто не мог иначе. Я слишком люблю тебя, чтобы признаться, что я умираю.
Я люблю тебя. Наконец-то я могу признаться тебе, не боясь быть отвергнутым. Я люблю тебя. Люблю и всегда буду защищать. Даже смерть не помешает мне.
Помнишь, я обещал тебе, что летом мы обязательно встретим вместе восход солнца? Прости меня. Я солгал.
Проигравший свою последнюю битву,
Король
Бумага под пальцами Евангелины смялась, и на лист упало несколько прозрачных капель, но она продолжила чтение.
P.S. Евангелина, если сможешь, пожалуйста, исполни мою последнюю просьбу.
Полагаю, Виктория рассказала тебе, чем на самом деле является медальон, который дал тебе Теодор Кобальт (если нет, спроси её, она скажет). Теперь ты стала потенциальной мишенью для НИХ, поэтому ради твоей защиты я создал абсолютно уникального андроида. Он не только внешне похож на меня, но и обладает теми же знаниями и умениями. То есть он может без проблем прорешивать сложнейшие задачи из нескольких областей наук, но совершенно не приспособлен к нормальной жизни.
Пожалуйста, позаботься о нем. Покажи ему жизнь, которую так и не смог увидеть
Дальше шла приписка, явно сделанная второпях.
P.P.S. Ни за что не бери в дом ни одно их моих «мирных» изобретений! Они гораздо опаснее боевых! Я сейчас едва спасся от пылесоса!
Девушка улыбнулась сквозь слёзы: даже в такой ситуации Рей не прекращал свои шутки. В этом был весь он. Но если учёный и превратил ситуацию с пылесосом в шутку, то про нависшую над Евангелиной опасность он явно писал серьёзно и без преувеличений - в таких вещах Рей всегда оставался просто до тошноты педантичен. Евангелина аккуратно свернула письмо и бережно положила его обратно в конверт, а потом, так и не подняв головы, тихо спросила:
– Секретарь Дуглас, что за медальон дал мне Кобальт?
Некоторое время Виктория молчала, затем отложила в сторону документы, которые читала, и взглянула на притихшую в кресле девушку.
– Скажите мне, мисс Доленсон, что такое «Аврора»?
Вопрос был настолько неожиданным, что Евангелина вздрогнула. Она в недоумении посмотрела на Викторию, ища в её взгляде подвох. Но стальные глаза смотрели серьёзно и внимательно, и девушка нерешительно произнесла:
– Насколько я знаю, это крупная исследовательская лаборатория.
– А Вам не кажется странным, что обычная исследовательская лаборатория собрала под крылом лучшие умы разных стран, находится на нейтральной территории и имеет наивысший статус секретности?
– секретарь Дуглас приподняла одну бровь.
– Это ведь не присуще подобным заведениям.
– Я об этом не задумывалась, - честно ответила Евангелина.
– На самом деле я очень мало знаю про «Аврору». Она хорошо хранит свои секреты, а я не стремилась их узнавать. Но, полагаю, здесь имели место разработки для военных целей.
Виктория поставила локти на стол и, сцепив пальцы в замок, взглянула поверх них на сосредоточенно нахмурившую брови девушку. Она не торопилась с ответом, оценивая, какую долю правды стоит открыть, и, наконец, приняв решение, сказала:
– Вы и правы и нет. «Аврора» действительно разрабатывает новые модели брони и оружия, но всё это используется не для войны за господство между странами…
– А для войны с инопланетными захватчиками, - за секретаря Дуглас фразу закончила Евангелина. И, предвосхищая закономерный вопрос, пояснила.
– Об этом упомянул Рей. Он сказал, что его болезнь - «подарок» инопланетян.
– Верно, - Виктория слегка склонила голову набок.
– Когда лердиры, - заметив недоумённый взгляд Евангелины, она пояснила, - такое название наши учёные дали напавшим. Так вот, когда они прибыли на Землю, вместе с космической пылью их корабли занесли незнакомый нам вирус. Сейчас его носителем является каждый третий землянин, но у большинства людей он никак не проявляется, случаи открытой формы крайне редки, их один на миллион.
– И лекарства не существует…
– Пока создать не удалось, - согласилась секретарь Дуглас.
– Но и исследований было слишком мало. Все-таки борьба с самими пришельцами остаётся более приоритетной. В данный момент известно только, что вирус внедряется в структуру ДНК и изменяет её строение. Для второго поколения вирус уже не является чем-то чужеродным. Можно сказать, борьба с ним - это всё равно, что борьба с устройством человека.